Цугцванг

  Надпись на дисплее принтера рядом с моргающей красной лампочкой говорила о замятии бумаги. Кто-то из коллег мог отправить на печать документы с другого этажа. Но зачем? Антон покачал головой и потёр лоб правой рукой. И не успел убрать её, чтобы разглядеть источник движения. Что-то промелькнуло справа, за стеклянной дверью. Не очень быстрое, но всё-таки спешащее. Небольшое, не в костюме персонала и не доходящее до уровня глаз. Антон вздрогнул и успокоился только после нескольких глубоких вдохов и выдохов. Прислушался к замершему окружению, но уже напрасно. Нужно было выходить в общий коридор.

  От неприятных мыслей на лице проступило ещё больше морщин. Руки не сразу ухватили металлическую ручку. В ушах отдавались удары сердца, под которые ноги сами вынесли мужчину в коридор. Где он быстро огляделся и продолжил поиски движения. Покрасневшие глаза рывками перебегали от предмета к предмету. В самом начале общей открытой зоны стояла вода и закрытые шкафы. Дальше, по правую руку, уходили ряды рабочих мест и окон. Между которыми, по плиткам ковролина различной серости, вприпрыжку пробегала девочка. Золотые лучи выхватывали в сумерках пустого кабинета пылинки в броуновском движении. Они же выхватывали и порхающие полы светло-голубого платья. Издалека Антону показалось, что девочка улыбается или смеётся. Но он не расслышал ничего, кроме быстрых ударов ножек и гула вентиляции.

  В горле комом остановились слова. Антон потёр его и подбородок, провожая глазами светлое пятно в дальнем конце открытого пространства. Сердце и дыхание ещё не успокоились. Пальцы немного дрожали, пока глаза вымеряли расстояние до ребёнка. Но всё же мужчина оправился, выпрямился и осмотрел выходы и входы. За промелькнувшие секунды пара капель пота пробежала по лбу. Хотя вентиляция работала и шумела без сбоев. Лифт, напротив, молчал, оставаясь без движения на первом этаже. Дверь на лестницу за спиной неподвижно сливалась со стеной. Свет в проходах работал исправно, не оставляя теням места за выступами и по углам.

  А девочка всё также кружила между серостью в закатной позолоте. Кудрявые волосы подпрыгивали с запозданием вслед за внезапной гостьей. Закручивались и сбегали по плечам на поворотах и остановках. Пока она смотрела вокруг, несколько раз пробежав глазами и по Антону, мужчина судорожно обдумывал происходящее. Несовершеннолетнюю могли пропустить вместе с главой компании. Возможно, чьей-то родственнице могли сделать исключение. При котором не стоило пугать посетительницу, но можно было предупредить ответственных. С таким решением и с долгожданным выдохом голова потеряла стеклянность, зацепилась за мысль и заработала. Антон чуть повернулся, размышляя, как лучше вызвать дежурных охранников с проходной. И замер вместе с идеями, когда увидел вылетевшую в проход девочку.

  До этого гостья выглянула из-за крайнего стола одной головой. А теперь выпрыгнула, словно на пружинах. Оказавшись напротив, она зашагала с дальнего конца коридора навстречу с прежней улыбкой. На втором шаге со скрежетом пола резко оттолкнулась от него и подпрыгнула до потолка. Без хруста, пребывая в воздухе, множество суставов вывернулось, включая пальцы, лодыжки и щиколотки. В несколько резких судорог. Фаланги крючьями впились в потолочные крепления и полотно. Часть осколков полетела вниз, мимо раскачивающихся локонов и тканей платья. Тельце внутри этих свисающих частей закачалось из стороны в сторону, пока руки и ноги теряли привычные очертания и сочленения в слишком быстрых переборах, вгрызаясь в опоры наверху. Углы мельтешили и торчали вниз, обратной стороной локтей и коленок. Голова не потеряла формы, но смотрелась несообразно остаткам девочки в виде недолепленного паука-переростка. Застывшее лицо мелькало за локонами, отражая в остекленевших глазах свет ламп. Оно неестественно быстро и часто засеменило лапками, рванув к застывшему молодому человеку.

  Треть пути ушла за секунды, пока Антон вспоминал о необходимости дыхания. Когда от расстояния осталась только половина, он принялся отступать к лестнице, ощущая пустоту непонимания внутри. Волна снаружи сметала и сдавливала сознание и тело, выгоняя разумные мысли прочь. Согнувшись, мужчина вывалился на лестницу, всей спиной чувствуя близость быстрых вывернутых лапок. Бесшумные суставчики выпирали под платьем прямо перед глазами, даже когда он вперился в мелькавшие ступеньки. На одной из которых ватная нога подвернулась, увлекая всё тело в неконтролируемое падение по пролётам. Ужас при этом не успел заместить испуг и охватить остатки человека.

  Так трещали дрова и угли. В костре с картошкой, на даче её детства, у родителей. Тогда её звали Таней, все заботы сводились к оценкам в школе и залитым ушам в бассейне. Она до сих пор помнила запах хлорки, держащийся часами после плавания. Но воды за прошедшее время утекло без меры. Теперь она цокала в ночи по опустевшей подземной стоянке, чтобы уехать почти последней. Тащила сумку с продуктами и пакет с заказами, которые собрала и не додумалась отнести в машину бестолковая помощница. От излишней нагрузки спина сгибалась. Блузка под пиджаком липла к телу от пота. Ноги на каблуках с неуверенностью отсчитывали последние метры на пути к её автомобилю. Оставалось отправиться на нём на свою дачу, к своему камину. Который всё равно звучал не так приятно. Вот и все её планы на вечер.

  Треск и шуршание упаковок и их содержимого прекратилось у багажника. Татьяна положила сумку одной рукой, чтобы с другой снять бумажный пакет с изломанными макаронами, хлебом и другими заказами. Его удалось примастить сверху, чтобы направить обе руки на поиски ключей. Которые с первого круга не нашлись ни в сумочке, ни в номинальных карманах пиджака. В пакете с доставками ключей тоже не оказалось. Зато нашлась целая гора леденцов. Женщина приладила волнистые светлые локоны, спадавшие чуть ниже плеч. Потёрла морщинки в уголках глаз, зажмурилась пару раз и вновь принялась за поиски. С очками они прошли бы намного легче, но искать и их в сумерках парковки не очень-то и хотелось. Вздохнув, Татьяна запустила подсветку на браслете, рассчитывая облегчить процесс в сумерках стоянки.

  Смех девушки эхом разлетелся вокруг как раз в тот момент, когда поиски достигли дна бумажного пакета. Вторая рука так сильно сжала упаковку с леденцами, что прорвала её. Лицо замерло за мгновение. Удивление очень быстро перешло в смущение. Неловкая ситуация сразу представилась со стороны: руководитель фонда в дорогом костюме копается в вещах, взъерошенная и помятая. Ожидаемая, но каррикатурная картина. Женщина замерла в тишине, пытаясь определить зрителя. В слабом свете не было заметно, как её лицо краснело. Но в это же мгновение стеснение быстро перетекало в гнев, заставляя кровь стучать в висках. Татьяна вертела головой, сжимая в руках бумажный пакет. Стояла и не находила себе места. Пока не услышала яркий, звонкий звук хохота снова.

  Похожий на перезвон колокольчиков, тот шёл от центра парковки и разносился по всему пространству вокруг. Телефон вслед за часами удалось перевести в режим освещения за миг. Женщина подумала, что позже уже с ними легко найдёт ключи: запустит поиск и справится за секунды. Сейчас же она не могла отвлечься, выискивая взглядом источник смеха. Забыла отложить пакет и держала его обеими руками, стараясь не шуршать от лишних движений. На согнутых ногах Татьяна медленно обошла ближайший столб и обогнула одинокую машину. Слой пыли на кузове не подразумевал компании, да и других автовладельцев не было слышно. Женщина уже видела силуэт небольшого предмета в паре-тройке метров впереди. Она подхолила к конусу, который доходил где-то до пояса. Но очертания в сумерках проступали довольно медленно.