Проклятый любить

И все после того ужина шло хорошо: Андреа действительно не собиралась покидать Лондон, Френк продолжал возиться с ней, Ник лично настоял на этом, прикрывшись желанием обезопасить нахождение матери в Лондоне, ведь один братец Милтон все еще был на свободе. И все было прекрасно, только слишком уж Ника смущало смирение обоих с обществом друг друга: Френк внезапно перестал недовольно вздыхать каждый раз, когда отправлялся к Энди, а та больше не считала сопровождение собственной персоны гипер опекой. Николас конечно догадывался, что могло послужить причиной внезапного удовлетворения сложившейся ситуацией, но представлять эту самую причину никак не хотел.

Все встало на свои места, когда через две недели после приезда Энди попался и младший Милтон, с убийством которого Ник особо не парился. Просто выпустил тому пулю в лоб и ушел в закат в сопровождении Френка, пока парни подчищали все за боссом.

— Мистер Вебер… — обратился Френк к Нику, и тому показалось, что даже как-то неуверенно.

— М?

— Я знаю, что вы всегда были добры ко мне, и я не хотел бы этим пользоваться…

— Не тяни кота за яйца. Что ты хочешь?

— Вы не могли бы дать мне… аванс?

— Аванс? — Николас ухмыльнулся и удивленно взглянул на него, даже закурил по такому неожиданному поводу. — Я мало тебе плачу? Или в чем проблема?

— Нет, что вы, вы хорошо платите, мистер Вебер. Просто, — Френк почесал затылок, — дом уже старый, понимаете? Даже не солидно в таком жить. И я бы хотел купить новый, у меня, конечно, есть сбережения, но их не хватит.

— Я давно говорил тебе, продай ты эту рухлядь. Ладно, разберемся с авансом твоим, купишь дом.

И Ник даже знал для кого.

***

Солнце уже давно скрылось за горизонтом, когда Ник оперся спиной о машину Френка и прикурил сигарету, разглядывая ночной город. Чувство облегчения и свободы, когда все проблемы были решены, а дела наконец вернулись в привычную колею, которое он не испытывал уже больше полугода, было бесценно. Он наслаждался им, вдыхая холодный бодрящий воздух.

— Спишь с моей матерью, Френк? — с усмешкой поинтересовался Ник у стоящего рядом мужчины, взглянув в его сторону. Тот, казалось, даже смутился немного.

— Мистер Вебер…

— Да брось, Френк, мне плевать, не оправдывайся, просто забавно это все.

— Она хорошая женщина, зря вы так о ней.

— Она хорошая лгунья, только и всего. Даже я повелся на ее пафосные речи, — Ник хмыкнул, сделал последнюю затяжку, выкинул сигарету в сторону и продолжил: — Но от тебя я такого не ожидал.

— Видимо, она не такая уж и хорошая лгунья, раз поверила вам.

— На каждого лжеца всегда найдется лжец искуснее.

— Да вы прямо лжец, лжец, мистер Вебер, — иронично отметил Френк.

— Время покажет.

========== Глава 21. В омут с головой ==========

Мирное небо над Лондоном длилось недолго. Николас смог выдохнуть ровно на полтора месяца, пока Френк не сообщил ему новость: фуру, перевозившую кокаин, обнесли, а водителя убили автоматной очередью в грудь. Дерзко и нагло, Ник не злился, только ухмыльнулся и откинулся на кожаное кресло в кабинете собственного ночного клуба.

— Все забрали?

— Нет, только полные бочки, остальное не тронули.

— Хорошо, — сделал очередную затяжку Ник под удивленный и совершенно ничего не понимающий взгляд Френка.

— Хорошо? — все же переспросил он, получив в ответ улыбку.

— Конечно, это сужает поиски. Собери завтра в полдень всех наших, скоро вторая фура, упустить и ее мы не можем.

— Конечно, мистер Вебер. Где?

— У тебя. Хочу перед этим проведать мамулю, соскучился, знаешь ли, — хмыкнул Ник и затушил сигарету в тяжелой стеклянной пепельнице.

Новый дом в Белгравии Френк приобрел месяц назад, не без влияния и денег Энди, слишком уж район был в ее стиле, слишком аристократичный и правильный, прямо как она привыкла. Он был настолько в стиле матери Ника, насколько был далек от вкусов грубого Френка, которому слишком сильно вскружила голову женщина, не только старше его на девять лет, но и полная его противоположность. Что они нашли друг в друге, Ник не знал и скептически относился к неожиданной и слишком неправдоподобной связи, но за полтора месяца он не смог приблизится к разгадке феномена, сколько ни пытался. Мать действительно выглядела счастливой и казалось, будто и вовсе позабыла о собственных обвинениях.

Вообще все выглядели подозрительно счастливо: Эмили после убийства Маркуса окончательно перестала вздрагивать и оглядываться, не боялась она больше и Энди, правда за Тома переживала, но радовалась, что он был жив, и верила, что наступит тот день, когда адвокат докажет его невиновность. А в невиновность брата Эми верила как в прописную истину. Сама Андреа погрузилась в обустройство нового дома, в котором они слишком скоропалительно, по мнению самого Ника, съехались с Френком и новая мебель в котором лишь доказывала ее слова, что после развода она оказалась очень далека от церковной мыши, имея на своих банковских счетах далеко не один миллион американских долларов. Да и враги после показательного выступления с Милтонами затаились ниже травы, всячески выказывая Нику свое почтение. Все было слишком хорошо. Ник наслаждался спокойствием, ясным небом и любящими объятиями его маленькой панацеи, но каждую секунду среди этого ясного неба он ждал гром. Он дождался, снова оказавшись в своей стихии. И даже понял, что соскучился по передрягам, готовый погрузиться в этот омут с головой.

Вернулся домой он далеко за полночь, в спальне возле широкой кровати горел лишь блеклый светильник, освещая спокойное во сне лицо Эмили. Он улыбнулся и бесшумно прошел к ней, наблюдая, как сладко спала его панацея, как разметались ее светлые волосы по подушке. Кажется, ей что-то снилось, она забавно поморщилась во сне, а он не удержался, чтобы невесомо не погладить пальцем ее по щеке, не нарушая сон. Ушел в душ, где долго стоял под прохладными струями, подставляя им лицо, полностью погрузившись в собственные мысли о понесенных убытках и дальнейших планах по вычислению крысы в собственном доме. Понесенные убытки его волновали не сильно, он верил, что через пару дней вернет все, что по праву принадлежало ему, нужно было только немного подождать. Совсем немного…

Когда он вышел из ванной, Эмили уже не спала.

— Ты чего так поздно? — сонно поинтересовалась она и сладко потянулась, при этом протяжно зевнув.

— А ты чего не спишь, маленькая? — улыбнулся он в ответ и устроился на кровати рядом с ней, повернувшись набок и разглядывая ее сонное лицо, на которое тут же упала прядка и которую он убрал ей за ухо, — я разбудил тебя?

— Я плохо сплю без тебя, ты же знаешь.

— Знаю, маленькая.

— Тогда почему приходишь так поздно? У тебя снова проблемы?

— Нет тех, которые я бы не мог решить.

Она молчала, разглядывая его лицо, что-то хотела сказать, он четко видел это, но не решилась, только губу прикусила привычно.

— Надеюсь, про твои решения я потом не услышу в сводке криминальных новостей, Ник. Я не переживу, если в один день тебя посадят или не дай бог убьют.

— В твоей головке слишком много плохих мыслей, маленькая, нужно срочно это исправить… — Ник улыбнулся и подмял Эмили под себя, оказавшись сверху, — я помогу тебе…

— Ник… — выдохнула Эми, хотела сказать так многое, но противостоять его прикосновениям, его поцелуям, его крепким рукам она не могла, да и не хотела.

Она отдалась ему полностью, без остатка, как и всегда, просто не могла сказать «нет», тонула в нем с головой, забывая о здравом смысле и логике. Словно была под кайфом, а он был наркотиком, с которого невозможно слезть. Порой понимала, что все было неправильным, его жизнь, его занятия, может, перед этим он кого-то убил, может, только-только смыл чужую кровь с рук, которыми теперь касался ее. Сначала наивно полагала, что сможет изменить его, сделать лучше, верила, что рядом с ней он другой, человечный, а он дарил ей эту иллюзию, но она помнила об обещании ограждать ее от второй части его жизни. Прожив с ним несколько месяцев, она понимала, что жила в собственной иллюзии, порывалась разбить ее, взглянуть правде в глаза, но так и не могла найти в себе смелость, и снова погружалась в сладкий мир лжи, искусно выстроенный им. Она все прекрасно понимала, но не могла сделать ровным счетом ничего, стоило ему оказаться рядом, стоило ей почувствовать его родной запах и крепкие объятия. О том, чтобы просто уйти от него, она даже не думала.