Страница 15 из 20
3Человечек – собачья обличка – нас на здешней земле посетил.Притулился, душа-невеличка, погрустил, подышал, отпустил.Где ты, Сонька, родная мопсонька, где теперь твои машут крыла?Что ж так мало, столь кратко-тихонько ты меж нас пожила-побыла?Говорят, у преддверия Рая ты нас встретишь в положенный срок,подбежишь, золотая, играя, и с собой поведешь за порог.А покуда – с тревогой незрячих, в непонятке, нахлынувшей враз,помним глубь человечьих собачьих понимающих преданных глаз.И когда мы гребём, заметая по углам ежедневную персть,к нам слетает, летит золотая, золотая собакина шерсть.
«В неделю первую Поста…»
В неделю первую Постабыла еда моя проста,да – тяжек ум. Хотя в капели,слетавшей с синего холста,я слыхом слышал Те уста,что говорили или пели.В неделю первую Постабыла душа моя чистаи по отцу сороковинысправляла. И, неся свой крест,сквозь слезы видела окрестсвои ж безчисленные вины.Не досчитавши до полста,я список лет прочел с листа,и, ужаснувшись, благодарен:у Гефсиманского кустамне тоже Чаша – непуста,напиток огненный – нектарен.«Свечка – тоненький цветочек, свечка – странный огонёк…»
Свечка – тоненький цветочек, свечка – странный огонёк,света надобный глоточек, окормительный денёк,рвущий тьму непрободную, эту тягостную жуть,эту родину родную, помрачённую не чуть,эту сладкую заразу, этот морок, этот гной,этот ад, нависший сразу над тобой и надо мной.А всего-то колыханье – золотое, как слюда.Однократное дыханье, но посланье – навсегда.И сияет как ребёнок благодарный имярек…Свечка – стойкий стебелёнок, свечка – верный человек.У Иоанна Лествичника
A ceвepный мacтep тaкиe пиcaл oбpaзa,гдe Aнгeл Гocпoдeнь нa зeмлю cтpyилcя oчимa,и cвeт, ниcxoдивший c нeбec дeиcycнoгo чинa,нa cтpaждyщиx пaдaл, вpaчyя, кaк Бoжья poca.И cyднoй пeчaтью гopeл нa Eгopии плaщ,и нe былo ни тopжecтвa, ни тeм пaчe глyмлeньянaд змиeм пoвepжeнным, a пo пecкy иcкyплeньяшёл пpaвeдник в кpacнoм, зaщитник – нe вoлк, нe пaлaч.И ecли cмятeнный в нaдeждe вcxoдил нa пopoг,тo видeл: клoнилиcь к нeмy cocтpaдaнные лики —cквoзь кpивдy cтoлeтий, oбмaннyю cyмpaчь oлифы,oклaдoв oкoвы — и Maтepь, и Cын, и Пpopoк.He злaтa cycaльныe, a – cинeвa, биpюзaнa нимбax яcнeли дыxaниeм гopниx oтмeтин.Hecyeтным cepдцeм вoзвыcьcя дo мыcли o cмepти.Taкиe киpиллoвcкий мacтep пиcaл oбpaзa.Про Зеведея
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144}) Се – сидит Зеведей, починяющий сети.«Где же дети твои?» – «Утекли мои дети.В Галилее ищи их, во всей Иудее,позабывших о старом отце Зеведее».Так речет Зеведей, покидающий лодку.И мы видим тяжелую эту походкуи согбенную спину, поникшие руки,ветхий кров возле Геннисаретской излуки.А вдали, как поведано в Новом Завете,оба-двое видны – зеведеевы дети,что влекутся пустыней, оставивши дом их,посреди первозванных, Мессией ведомых.Да, мы видим: они, Иоанн и Иаков,впредь ловцы человеков – не рыб и не раков —босоного бредут посреди мирозданьянам в укор и в усладу, в пример, в назиданье.Вот – пред тем, как приблизится стражников свора,сыновья Зеведея в сиянье Фавора,вот – заснули под синим кустом Гефсимани —от печали и скорби, как будто в тумане,и всегда – как надёжа, защита, основа —обнимает Иаков, старшой, Богослова.Нам откроют деянья, где явлены братья:Иоанн златокудрый – ошую Распятья,и, сквозь дымчатый свет тополиного пуха,мы Святаго увидим сошествие Духа,а потом – как, зашедшись от злобного хрипа,опускает Иакову Ирод Агриппамеч на шею, святую главу отсекая;у апостольской святости участь тякая.Дальше мы озираем весь глобус как атлас:Компостеллу из космоса видим и Патмос,и Сантьяго де Куба, Сантьяго де Чили…Это всё мы от братьев навек получилив дар – свечение веры, величие жертвы.Те, что живы, и те, кто пока еще мертвы,грандиозную видят Вселенной картину,окунаясь в единую света путину,где пульсирует Слово Христово живое,за которым грядут зеведеевы, двое.…Да, понятен посыл, и отрадна идея.Отчего же мне жаль старика Зеведея?