Страница 38 из 44
Из огня да в полымя
Это невозможно. Разве нет? Разве так бывает?! Разве можно хотя бы подумать, хотя бы представить на миг, что все это... правда? Не ложь, не фантазия, не иллюзия моего воспаленного воображения и не сон, но – реальность!? Нет, нет и еще раз нет! Не может быть. Или все-таки может?.. Мои глаза не обманывали, и кожа горела так же сильно, как и в первую встречу. И этот взгляд, эти холодные, убивающие льдом глаза. И жесткая линия губ, сведенные к переносице брови... Могло ли такое мне привидеться? Дважды?!
Но насколько же нереальным всё казалось, настолько вымышленным, ложным, неправильным, что хотелось разорвать действительность в клочья, лишь бы доказать себе и всем остальным, что это ошибка. Чья-то очень недобрая, плохая шутка!
Но реальность ударила мне в лицо грубым и жестким приказом голубоглазого монстра, кажется, и не обратившего на меня внимания. Ему было плевать, кто перед ним. Он меня даже не узнал! Для него я была лишь той самой... новой рабой, привезенной Князю для утех и забав. Я была по-прежнему так же не нужна, как прошлогодний снег.
Хотя... КАК он смотрел на меня! Боже, люди так не смотрят. Люди так не умеют смотреть! Горячий и одновременно леденящий душу взгляд, раздевающий и убивающий защитные инстинкты, острый, хотя и почти невесомый, едва касающийся кожи, но такой... Словно тысячи электрических разрядов вонзились в кровь, пронзая тело до основания. Сердце на миг, кажется, остановилось, я не слышала, как оно стучит. Или оно отчаянно надрывалось у меня в горле, так неистово и бешено, что, казалось, я не смогу произнести и слова, даже если захочу?..
А демон всё скользил по мне глазами. Равнодушно, неспешно, вяло и инертно. С презрением, с апатией, с легким равнодушием, застывшим на мрачном загорелом лице, и читавшейся в демонских глазах скукой. Истинный Князь. Тогда я поняла это совершенно отчетливо. Он – Князь, он – рожденный повелевать.
Когда он спросил, как мое имя, я вздрогнула. Я бы осмелилась сказать, если бы могла, но слова не шли с языка, ни одного, лишь поток бессвязных полустонов и всхлипов, так с моих губ и не сорвавшихся. Он повторил свой вопрос более жестко, откровенно раздражаясь из-за моего молчания. И тот мужчина, что привел меня к нему... Кажется, его звали Максимус, ответил за меня. А я продолжала молчать.
Я не просто дрожала, меня трясло, как в лихорадке, неистово, сильно, долго. Я ощущала дрожь во всем теле, даже в глубине сердца, и после того, как меня увели из зала приемов. А его приказ, жесткий, грубый, настолько пустой, равнодушный и циничный... Он звучал у меня в ушах даже в тот момент, когда кнут, касаясь моей обнаженной спины, раздирал меня болью и оскорблял унижением.
И я всё еще молилась, всё еще ждала чуда, всё еще надеялась, что вот сейчас, через мгновение, открою глаза и пойму, что всё, что происходило со мной в течение последнего месяца, было лишь сном, кошмаром.
Но новый удар кнута рождал в теле и сердце новую боль, кажется, еще более острую, чем предыдущий, а потом... после седьмого удара я уже перестала что-либо ощущать или чувствовать, провалившись в немую пустоту и отрешенность от всего.
Как сквозь сон, я услышала голос Ищейки, приказывавший отнести меня в комнату, а потом... ничего. Абсолютное ничто. Темнота, полумрак, разрывающийся калейдоскопическими картинками прошлого.
- Смотри, какая красавица!.. Наша крошка!
Это мама. Я не могу знать наверняка, я не помню ее голоса, но уверена, - это она.
Только у нее может быть такой нежный, такой родной, такой близкий голос. Это она. Ма-ам-а-а!..
- Ка-аро-оли-ина-а, - медлительно растягивая гласные, произносит она, обращаясь ко мне.
- У нее твои глаза, - с нежностью, заботой прорывается в сознание мужской голос.
Незнакомый, хриплый, но казавшийся таким же родным. И еще неизвестный доселе приятный аромат.
- И твои волосы, такие же черные, - усмехается. – Зачем мне второй дьяволенок?
- Я люблю тебя...
А потом вдруг:
- Хватай ее! Хватай! Ну же, держи!? – грубый детский шепот, срывающийся на раздраженный крик.
- А ну не брыкайся, тварь! А то все лицо тебе изрежу!..
- Держи ее за руки!.. Давай, режь! Чего стоишь?! – щелчок, резкий и неожиданный. Мой дикий крик.
- Она меня укусила!.. С*ка!
- Это тебе на память!.. – и боль обжигает лицо, словно прошлое, возвращенное назад.
А в эпицентре этого хаоса ОН. Демон, дьявол, сам Сатана, явившийся по мою душу и пронзавший огнем своих холодных голубых глаз, словно резавший ножами плоть.
- Посмотри на меня!.. Как тебя зовут?.. Десять ударов!.. – голос беспечен, жесток и холоден.
- Нет, нет... – шепот вырывается клочками боли из моей раскаленной груди.
- Ахахах... Ты – рабыня. Рабыня, рабыня... Рабыня!..