Страница 12 из 13
Странноватый дружок Шершня вдруг зловеще ему улыбнулся.
— Саватун! — эпично изрекла его подруга, приняв пафосную позу. — Выходи на бой, иначе я тебе гитару в жопу засуну!
— Да ты, мать, совсем охуела! — возмутился Ковёр. — То есть… Как ты посмела бросить вызов мне, королеве-ведьме? Ты хочешь вызвать меня на музыкальную дуэль? — выдержав паузу, он понял, что забыл нечто важное и поспешно добавил. — Шлюха!
А, в этот самый миг, на сцену поднялся герой вечера. Тот, кто приложил немало усилий к объединению двух празднеств. Эдвард!
— Как я рад вас всех видеть! — крикнул он, вскинув правую руку от сердца к солнцу. — На нашем дружном фестивале! Столько радостных лиц! Так… Охрана, выведите того урода в третьем ряду. Он не улыбается. Быстро!
Зато Ягодка улыбалась. Она насвистывала какую-то весёлую мелодию, подключая взрывчатку к очередной бочке со Слезами Непокорённого. А так же проводила некоторые манипуляции с поливочными шлангами. Было в её действиях нечто умиротворяющее и усыпляющее всякую бдительность.
Заметив следующего за Тенью охотника, во взгляде которого блеснул ужас осознания, девушка бодро тому отсалютовала и приложила палец к губам.
— Тень, — позвал тот напарницу. — Тут такое дело…
— Тень была слишком занята, — ответила титанка, неистово принюхиваясь. — Она ЧУЯЛА запах Ковра. Пахло самсой, квасом и… Носками. Он был так близко… ТЫ КОВЁР?!
— Нет, — спокойно ответил Завала с самсой в руках.
— Носками пахло не от него, — Тень снова принюхалась. — Пахло от неё. Странно…
— Тут, кажется, собираются что-то устроить! — вновь попытался привлечь её внимание напарник.
— Тень знала. На этом фестивале планировалось много прекрасного… — произнесла та в ответ.
В это самое время Эдвард наслаждался моментом славы:
— …И, по такому поводу, мы решили отпраздновать наше сотрудничество истинным венцом творения! Статуя нашего любимого Ульдрена из специально подготовленного био-разлагаемого экологически чистого прогрессивного материала!
В этот момент часть трибун раскрылась подобно чреву чудовищного левиафана. Сидящие на них зрители посыпались градом, а изнутри, в какой-то отвратительной богохульной пародии на роды, показалась десятиметровая статуя петуха из заледеневшего говна.
— Я художник! — воскликнул Эдвард. — Я так вижу!
Ульдрен-азиат у киоска с халявной едой вдруг отринул внутренний покой и начал неистово давиться Чудовищем.
Но Коврик не отставал. Прямо в костюме Саватун, он заскочил на сцену, отбирая у Эдварда микрофон. На попытку сопротивления попросту скинул того вниз. А где-то там Элис уже успела отковырять кусок заледеневшего дерьма от петуха и хорошенько прицелилась в своего оппонента. Битва лучших, достойная своего фестиваля.
Но кое-кто осталась незамеченной. Та, о ком все забыли. Да и раньше не часто вспоминали. Белла… Он знала, что тут что-то идёт не по плану. И, увидев сучку Ягодку, поняла — пора действовать. Остановить её во что бы то ни стало! Пресечь коварные планы! Подкрасться в своей неприметной белой мантии…
Главная самогонщица Города с усилием повернула последний большой вентиль, как вдруг её ударили по голове увесистой пластиковой ватрушкой, заставляя выронить из рук какой-то предмет. Белла неистово завопила и начала размахивать руками, всеми силами цепляясь за ошалевшую от нападения бешеной обезьяны Ягодку.
— Тебе пизда, выблядок! — тем временем “Мара” наступила на упавшего Эдварда, даже не заметив того.
Её цель стояла на сцене с гитарой. Ковёр расчехлил главное орудие и готовился отбивать любую атаку, с хитрой улыбкой трепетно проведя по струнам. Единственное, что вызывало у него некоторые опасения, так это петух из говна. Рано или поздно он начнёт таять.
— Я стою выше тебя! — заорал Ковёр, ударив по струнам гитары.
— Ненавижу! — завопила Шершень.
Ягодка продолжала уползать от визжащей Беллы, размахивающей своей ватрухой смерти. Тем временем Тень, не обращая никакого внимания на посторонний шум, который плохо вписывался в её историю, подняла с земли неведомый предмет. Им оказался пульт с одной единственной красной кнопкой.
— Тень знала… Это связано с Ковром… Большая красная кнопка — вот способ найти Ковра…
— НЕЕЕЕЕЕТ! — заорал её напарник, бросившись вперёд в надежде отобрать пульт.
— Даа…. — победоносно протянула Тень, нажимая кнопку.
Коврик провёл по струнам, убедившись, что его услышит весь фестиваль. В этот самый момент на заднем фоне в небо устремились красные струи. Они были повсюду. Даже из фонтанов и устройств для орошения газонов. Канализационные люки так же начали протекать, порождая бурлящие алым цветом реки. Вырывающиеся из подземных и наземных недр кроваво-красные струи Слёз Непокорённого, омывающие греховные помыслы организаторов фестиваля. Вот та сила, что могла утопить в себе всё дерьмо, включая петуха. Последнего вообще ждал особенный финал.
Ягодка запустила в свою противницу Сверхновую, но её сбил с ног сошедший с ума шланг, отправив мощный заряд Света прямиком в творение Эдварда. Белла впала в неистовство и заорала ещё громче, бросившись на вражескую варлочку. Однако её моментально унесла красная струя правосудия и алкоголизма.
— Отдохни, девочка, — пафосно изрекла главная самогонщица Последнего Города, с силой сжимая в руках свежепойманный шланг.
Тем временем прогремела серия взрывов, пошатнув и без того угодившего под Сверхновую петуха, который тяжело накренился и рухнул прямиком на хрипло завопившего Эдварда. Говно начинало таять, проваливаясь в канализацию, где им обоим самое место.
— Нахуй! Я съёбываю! — наружу вылетел психанувший призрак Эдварда, устремившийся прочь.
А Ковёр уже неистово играл, чувствуя момент своего триумфа и запах тонущего дерьма. Его подхватил поток воздуха, заставляя расправить крылья своего плаща. Страж парил где-то высоко над Последним Городом, не замечая всей суеты. Он не давал покоя своим струнам, своему сердцу и всяким пидарасам.
Шершень и её ловкий азиатский друг варлок заметили внизу Ягодку и Ворона, осторожно перепрыгивавших через потоки Слёз Непокорённого. Видимо, опальный страж пробрался внутрь через проломы, оставленные серией взрывов. Наверняка хотел посмотреть, что здесь произошло. И, надо сказать, застал момент триумфа местной самогонщицы, потому что красная жидкость постепенно очищала улицы от скверны.
Обычно все боялись лица Ульдрена Сова, но сейчас сам бывший Ульдрен Сов боялся лица Ягодки.
— Да. Маловато динамита, — согласилась та с его немым вопросом, попутно чувствуя, как под ногами заходил асфальт.
На сцену забралась Тень в костюме пингвина и села на край, делая вид, что она декорация. Рядом пристроился охотник с целой кастрюлей свежеукраденных пельменей. Он постиг древнюю мудрость “забей” и наконец на всё забил.
— Да не ссы, — снисходительно сказала Элис, затягивая на сцену Ворона и следом легко поднимая Ягодку.
— Прежде я представлял Город иначе, — признался тот, вглядываясь в фантасмагорию ужаса кровавой жидкости и целых пластов земли, проваливающихся в бездну.
Уровень Слёз Непокорённого неумолимо поднимался, превратив арену в бассейн. Мимо сцены, на надувной лодке, проплыли варлок и охотница, что и доставили в это место взрывчатку. Первый махнул рукой с оттопыренным средним пальцем, но затем вновь взялся за вёсла.
Типичные соседи сверху.
— Дамы, господа и прочие хуесосы! — воскликнул Ковёр. — Я заявляю, что этот фестиваль был полной хуйнёй! Но я многое понял… Я многому научился! А… Херь какая… Короче, в пизду мораль. Я объявляю свой собственный фестиваль! Фестиваль Самсы! Аве Сатана!
***
Назар вернул стакан на сушилку. Он любил порядок в подобных вопросах. Пусть Жопа Сатаны и считается порочным местечком, но это лишь иллюзия, поверхностный взгляд. Тем более, сегодня выдался один из тех самых тихих вечеров, когда стражи не пытаются драться, а напротив, рассказывают интересные истории из собственной жизни, вспоминают прошлое и размышляют о будущем.