Страница 23 из 23
— Не вспоминай с печалью о прежних днях, — заметил Красный Феникс, невольно смягчившись. — Будущее будет не менее отрадным: свет Ром-Белиата вскоре озарит весь Материк. Поднимись.
Игнаций повиновался. Несмотря на вынужденную скромность дорожных одежд, никуда не исчезла его безупречно уверенная осанка, а в глазах мерцало до боли знакомое высокомерное презрение Первородных ко всему миру. Впрочем, это неудивительно: в крови повелителей людей и должно быть высокомерие.
Когда заклятый друг встал на ноги, Элирий заметил, что в волосах его блестит простой серебряный обруч, а сами волосы собраны в длинную тугую косицу, какие обыкновенно носили в военных походах. Только серебряные пряди, главный символ чистоты крови, оставались распущены и горделиво обрамляли скулы, придавая лицу строгости и величавости.
А золотой глаз, который в прежние дни, бывало, напоминал Красному Фениксу о безвременно ушедшей возлюбленной, в этот миг вдруг напомнил о Втором ученике.
— Вижу, благодаря дивному искусству Яниэра ты не остался изуродованным, — холодно улыбнулся Элирий.
Игнаций оставил подпущенную шпильку без внимания.
— Оставим прошлое в прошлом, Лестер, — примирительно протянул он. — Я совершил много ошибок и ищу конца вражды. Разве не помнишь ты, как после гибели Лианора мы вместе собирали Совершенных, рассеявшихся по всему Материку, и строили новые города? Как пили драгоценное густое вино из церемониальных кубков, в знак верности данным клятвам связанных торжественной красной лентой? Как наслаждались долгими золотыми осенями в Бенну — Вечном городе, который ты подарил мне в знак своей милости?
— На твоем месте странно желать, чтобы я это помнил. — Элирий покачал головой. — Но я помню. Я подарил тебе великий город, а ты в благодарность предал меня.
— Друзья всегда предают, Лестер. Иначе они не были бы друзьями. Надо было подчинить меня так же жестоко, как бедолагу Аверия, лишив всяких страстей и желаний, раз уж хотел рабской покорности.
— Ты прав, — внешне спокойно согласился Элирий. — Надо было. Надо было сделать так со всеми вами.
— Ну, тогда бы ты быстро заскучал. — Игнаций рассмеялся приятным рассыпчатым смехом. — А я знаю, как ты не любишь скучать…
— Память моя не восстановилась полностью, Лермон, — сухо прервал его Элирий. — А потому, как ты и сказал, вернее всего будет оставить прошлое в прошлом и начать новую жизнь.
— Означает ли это, что ты простишь меня? — с отчетливой надеждой в голосе спросил Игнаций. — В конце концов, кому же служить, как не тем, кого предал однажды…
Элирий усмехнулся. О небожители, после возрождения он только и слышит мольбы о прощении. Насколько они искренни — вот в чем вопрос. В новом мире Красный Феникс не верил никому из тех, кто отрекся от него в старом. Даже если бы хотел, он не сумел бы себя заставить. Доверие — одна из самых дорогих вещей на свете, и его светлость мессир Элирий Лестер Лар не собирался раздавать ее просто так.
— Ты слышал, что я сказал, — процедил он. — Убирайся подобру-поздорову, пока я не передумал и не позабыл, что ты Первородный, в чьих жилах течет священный цвет солнца.
— Как скажешь, — покладистым тоном заметил Игнаций и поклонился. — Могу я на прощание передать тебе послание от твоего Первого ученика?
Чувствуя медленно закипающий гнев, Элирий молча протянул руку. Вот как? Выходит, гнусные предатели спелись за его спиной. Он принял из рук Игнация запечатанный конверт и не торопясь, с подчеркнутым удовольствием разорвал его на мелкие кусочки.
Но Золотая Саламандра, кажется, не огорчился.
— Твой Первый ученик хорошо знает тебя, — лукаво улыбнулся он, — а потому написал два письма. Думаю, Яниэр написал бы и больше, если бы имел достаточно времени. Но, увы, сейчас он находится под постоянным надзором в Бенну. Кроме этого, и днем и ночью Яниэр занят трудной и безнадежной работой: он должен исцелять больных и поддерживать целостность защитной белой пелены, укрывающей Вечный город от смертоносных лучей черного солнца. После резни на Фор-Вираме Ангу перешел под контроль Элиара, и у Яниэра нет возможности отказать ему. Пожалуйста, смилуйся и не рви второе и последнее письмо.
— Ты все-таки решил поторговаться со мною? — Красный Феникс чуть приподнял бровь. — И выступить в защиту еще одного изменника?
— Чтобы родился новый мир, старый должен сгореть дотла, — негромко проговорил Игнаций, на сей раз решив приступить издалека. — После того, как на острове, где мы сейчас находимся, бушевал священный красный огонь, земля еще несколько десятков лет хранила в себе его жар. Ничто не могло расти в окрестностях Красной цитадели. Настоящее чудо, что вишневое дерево сумело укорениться здесь, окрепнуть и расцвести к твоему возвращению, источая тончайший аромат, которым я наслаждался, ожидая тебя. Что это, как не свидетельство благосклонности высших небожителей?
Игнаций вновь преклонил колено и смиренно опустил глаза долу, опасные глаза разного цвета. Каков лицемер! И каков хитрец. Но отчего-то Элирий молчал и продолжал слушать его медоточивые речи.
— Под нашими ногами земля, в которую легли и твои, и мои люди… Пусть эта священная земля Ром-Белиата примирит нас. Жизнь цветка так коротка, а в долгой жизни человека много трудностей и ошибок. Все, что было, оставим в прошлом.
Яркие бутоны сплошь усеивали ветви — скоро наступит пик цветения. Элирий взял в руки второе письмо, точь-в-точь такое же, как первое, и повертел в раздумьях и сомнениях. Сперва он хотел было так же демонстративно разорвать его, не читая, или же вернуть нераспечатанным, бросить на землю в алые вишневые лепестки и уйти. Однако любопытство взяло верх, и Красный Феникс про себя решил, что не будет большого вреда, если он все-таки прочитает послание от Первого ученика. К тому же каллиграфия Яниэра всегда была такой безупречной, такой красивой — хотелось полюбоваться ею вновь, хотя бы еще раз. Аккуратно разломив надвое печати с журавлем и двойной охранной руной Яниэра, Элирий распечатал письмо.
Это было горячее и нежное послание. В нем кратко, в хронологическом порядке излагались основные события, произошедшие на Материке после смерти Красного Феникса, а также все извинения и оправдания, которые в раскаянии своем смог измыслить его Первый ученик.
Элирий молча прочитал задушевные строки, которые сдержанный северянин, должно быть, никогда не решился бы произнести вслух. Страдающая душа Яниэра, конечно, не могла не искать сочувствия и утешения, однако ученик полностью и безоговорочно признавал вину, удержавшись от малодушных попыток оправдать себя и свои ошибки.
Удивительное дело, он уже называет преступления Яниэра ошибками? Элирий поджал губы. Нужно пресечь эти неоправданно великодушные порывы, на которые его так ловко попытались сподвигнуть. Если Яниэр действительно раскаивается и чувствует потребность к примирению, значит, свою искренность придется доказывать, и не изысканными словами, а поступками.
Однако гнев Красного Феникса понемногу таял. Едва ли не против собственного желания Элирий мягко улыбнулся: он и не предполагал, с какой силой отзовется в сердце это мучительное письмо. Вдруг вспомнились ясные голубые глаза, в глубине и прозрачности которых самозабвенно тонул он когда-то, как тонет огненнокрылая птица феникс в бездонном небесном океане.
— Так, значит, в конечном итоге Ишерхэ погибла от руки Яниэра, — мрачно подытожил Элирий. — А ты помог ему избежать расплаты за клятвопреступление.
— Верно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Эт книга завершена. В серии Черное Солнце есть еще книги.
Смотрите другие книги, где автором является Корнева Наталья Сергеевна
А вообще вы любите жанр Фантастическая литература, так как читали уже вот столько книги: 1