КИАНА

Она молчала, глядя на меня с каким-то странным выражением лица. Как будто она внезапно увидела во мне чужого человека. Или, может быть, она просто увидела в моих глазах отражение своих собственных страхов и сомнений. Но вместо того чтобы признать свою ошибку, она, как всегда, выбрала путь отрицания.

Внезапно в дверь раздался стук, нарушая тишину.

- Госпожа, меня за вами прислал господин Стоун, - послышалось за дверью.

- Мы почти закончили. Скоро спустимся, - ответила ему мама.

Она бросила на меня полный упрека взгляд, в котором читалось раздражение от того, что я посмела нарушить ее планы. Она демонстративно поправила ворот платья, словно собираясь на сцену, и направилась к двери.

- Постой, - я схватила ее за руку, не давая уйти. - Прошу тебя, хотя бы выслушай меня до конца. Просто представь на секунду, что это я его сын. Как бы ты себя чувствовала, если бы к твоему отцу вот так ворвались с новой женой, едва похоронив твою мать? Разве это не жестоко?

- Ты не понимаешь, - повторила она, как заезженная пластинка. - Это другое. У них там все по договоренности. Хочешь остаться здесь, останься. Только учти, какие будут последствия. Меня же ведь все знают. А значит знают и мою дочь. А ты у меня девочка красивая, особенно твои серые глаза, которые выделяются ярче всех. Ну так что? Поедешь со мной или повторишь еще одну историю?

Ее слова прозвучали как угроза, завуалированная под заботу. Она снова давила на больное, напоминая о том, что я живу в ее мире, по ее правилам, и любая попытка противостоять ей обернется против меня самой.

Я отпустила ее руку, признавая поражение. В ее глазах мелькнуло торжество, быстро сменившееся привычной маской безразличия.

Она вышла из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями и страхами. Я слышала, как она о чем-то говорит с водителем у двери, как ее каблуки стучат по лестнице. А потом все стихло.

Я посмотрела на свою дорожную сумку, брошенную на пол. Неужели это моя жизнь? Бесконечные переезды, новые лица, чужие дома. И все ради ее красивой жизни, ради ее амбиций. А что насчет меня? Кто-нибудь когда-нибудь спросит, чего хочу я?

И ведь не хватит смелости пойти против нее. Она права. Слишком много внимания я привлекаю своей внешностью.

Я подошла к окну и посмотрела вниз. Черный лимузин стоял у ворот, поблескивая лаком в лучах заходящего солнца.

Медленно, словно в трансе, я подошла к сумке и открыла ее. Бессмысленно перебирая вещи, я чувствовала, как внутри нарастает пустота. Та самая, знакомая пустота, которая поселяется в душе после каждой ссоры с матерью. Она высасывает энергию и оставляет лишь ощущение бессилия.

Я медленно спустилась вниз и вышла на улицу. Мама стояла возле машины, разговаривая с водителем. Она обернулась, увидев меня, и на ее лице появилась слабая улыбка. "Вот и умница", - читалось в ее взгляде. Я села в машину, не глядя на нее.

Всю дорогу до поместья Стоуна я молчала, уставившись в окно. Мама что-то рассказывала, но я не слушала. В голове крутились другие мысли: "Что меня ждет в том доме? Насколько сильной будет ненависть того парня на нас? И как долго я смогу продержаться?"

Деревья уже начали цвести. А солнце садилось, окрашивая небо в нежные розовые и оранжевые оттенки. Красиво. Весна всегда прекрасна.

Прошлый год был для меня тьмой. И даже весна не скрасила эту тьму. Сеансы с психологами казались бессмысленными. Никто не мог понять, что я чувствовала на самом деле. Как можно было объяснить чужому, что тебя предал самый близкий человек, тот, который должен был защищать и любить? Все оказалось ложью. И его любовь, и его чувства.

Автомобиль въехал на территорию поместья и остановился перед огромным домом, больше похожим на замок. Все здесь кричало о богатстве и роскоши: ухоженный газон, фонтаны, скульптуры… Но за всем этим лоском чувствовалась какая-то холодность, отчужденность.

Водитель открыл дверь, и я вышла на улицу. Мама шла позади, оглядываясь вокруг с довольным видом. Она явно предвкушала новую жизнь. Я же чувствовала лишь страх и безысходность. Он казался чужим и неприветливым.

Осматриваясь вокруг, мой взгляд зацепился за силуэт на балконе второго этажа. Это был парень. Я узнала его, потому что перерыла вчера весь интернет в поисках информации. Джейсон Стоун...

На нем были лишь черные штаны, обнаженный торс выдавал в нем спортсмена. Черные, как смоль, волосы были мокрыми. Он стоял, сложив руки в карманы, и сверлил меня взглядом, полным неприкрытой ненависти. В его глазах читалось презрение и отвращение.

Я вздрогнула, невольно ища хоть какие-то намеки на доброту в его холодном взгляде. Но ничего, кроме ярости и боли, в них не было.

Я отвела взгляд, стараясь не показывать страх. Захотелось просто развернуться и убежать. Ноги словно приросли к земле, не в силах сдвинуться с места. Внутри все похолодело от предчувствия чего-то плохого.

Внутри нас уже ждал высокий мужчина с суровым лицом. Похоже, это и был господин Стоун. Он подошел к нам, и мама тут же бросилась к нему с объятиями. Я осталась стоять на месте, наблюдая за этой сценой с какой-то отрешенностью. Их поцелуй показался мне фальшивым, наигранным. В нем не было искренности, лишь расчет.

- Это моя дочь, Киана, - представила меня мама с натянутой улыбкой. И от этого имени волосы дыбом встали. Она это сейчас специально?

- Я - Эва, не Киана, - поправила я ее и мужчина улыбнулся.

- Что ж, Эва, приятно познакомиться. Сара много о тебе рассказывала.

Ложь. Она бы не стала тратить и секунды своего времени на разговоры обо мне в компании мужчины.

- Я - Эдвард. Надеюсь, вам у нас понравится, - он протянул мне руку, и я, помедлив, пожала ее в ответ. Его рукопожатие было крепким, но без особого энтузиазма. "Наверное, я ему тоже не нравлюсь", - промелькнуло у меня в голове.

В этот момент Джейсон все еще полураздетый, начал спускаться по лестнице медленно, шаг за шагом, и направился к нам. Все мое тело опять бросило в жар, будто передо мной предстал сатана во плоти. Он шел уверенно, всем своим видом демонстрируя пренебрежение к нам. Подойдя ближе, остановился прямо напротив меня.

- Позвольте представить, это мой сын Джейсон, - произнес Стоун, и в его голосе я услышала едва заметную нотку напряжения. Мама изобразила на лице приветливую улыбку, но Джейсон даже не удостоил ее взглядом. Он смотрел только на меня, прожигая своим ненавидящим взором. Будто я тут по своей воле.

Он не ответил ни слова, не сдвинулся с места. Его взгляд был прикован ко мне, и я не могла оторваться. В его темных глазах читалась целая буря эмоций: гнев, боль, разочарование и презрение.

- Приятно познакомиться..., Киана, - произнес он, протягивая руку.

Его голос, хриплый и пропитанный сарказмом, резанул слух. Он намеренно выделил имя, зная, как оно мне неприятно. В его словах чувствовался вызов, угроза. Он словно говорил: "Добро пожаловать в ад, девочка".

Собравшись, я пожала его руку в ответ. Его хватка в начале была легкой, а потом резко стала стальной, обжигающей. Он словно испытывал меня, проверяя на прочность.

Я вздрогнула от неожиданности, но не позволила себе выказать ни малейшего признака слабости. Прямо смотря в его глаза, я с усилием разжала его пальцы.

- Эва. Меня зовут Эва, - твердо произнесла я, давая понять, что он не добьется своего. Он усмехнулся, увидев мой решительный настрой.

- Как скажешь, Киана, - повторил он, игнорируя мои слова.

Кажется и эта весна будет тяжелой.