Страница 11 из 16
- И за что она тебе нравится? У нее нет ничего, кроме пафоса и эпатажа. Под ними же - маленькая напуганная девочка, которая боится всего нового.
- И с чего ты это взял?
- Она сама только что об этом сказала. Я спросил, что она узнала в своих странствиях, а она рассказала про возвращение домой. Вот и все. Боится ограничить себя четырьмя стенами, а сбежать из них боится еще более. Вся Жанна: непрерывное бегство от себя. "Меня не удержишь" - надо же было такое сказать! Заметь, делала вид, что говорит искренне. На самом же деле ты беседовал с ее маской. Потому что саму ее удержать очень легко. Достаточно только отбросить все то, что она вокруг себя намотала, разбудить в ней страсть к истинному познанию.
Я подавил в себе желание разбить Борису нос. Не в последнюю очередь меня остановило осознание того, что он совершенно не расстроится от этого.
- Вижу, я тебя задел, - заметил Боря. - Извини. Я не испытываю никаких эмоций, кроме радости познания и огорчения от отсутствия предмета изучения. То есть, обидеть тебя я не хотел. И к Жанне никаких отрицательных чувств не питаю. Просто она мне безынтересна, вот и все.
- Вот и говори тогда про что-нибудь интересное, - посоветовал я.
- Без проблем. - Боря вытащил из своей ужасной сумки блокнот и раскрыл его. - Я вчера смотрел телевизор и выписывал непонятные слова. Можешь мне объяснить, что такое "чумовая секс-комедия"?
***
Боря настоял на том, чтобы мы с ним пошли на заседание литературного клуба. Я долго отказывался, сослался на голод, но хитрый Брик вытащил из сумки гигантский бутерброд и заставил меня его съесть. Пришлось согласиться.
Встречи проводились в том же кабинете, что и занятия по литературе. Софья Николаевна, увидев нас с Борисом, обрадовалась.
- Ну вот, молодцы, что пришли! - сказала она, улыбаясь своей неотразимой улыбкой. - Садитесь!
В клубе были иные порядки. Стремясь уйти от традиционной для урока формы работы, Софья Николаевна просила сдвинуть все парты в угол класса, стулья выстроить полукругом, в центре которого садилась сама. Мне это всегда напоминало киношные сеансы коллективной психотерапии или встречи анонимных алкоголиков.
Кроме нас с Борей на заседание явилось еще четверо человек. Двое из нашего класса: Маша Шибаева и Ирина Ульина. И еще два парня, кажется, из десятого класса. Я их не знал.
В пять минут пятого Софья Николаевна поглядела на часы.
- Ну, больше, наверное, никто не придет, - сказала она. - Давайте начинать!
Меня всегда поражал ее энтузиазм. Пришло всего шесть человек, а она не унывает! Кажется, приди один человек, она и глазом не моргнет.
- Сегодня у нас новенький. - Софья Николаевна посмотрела на Борю. - Его зовут Борис. Остальные более-менее в курсе, но для тебя, Боря, я поясню: в клубе мы говорим о произведениях, не включенных в школьную программу, но, тем не менее, очень интересных. В конце заседания мы обычно решаем, какое произведение будем обсуждать во время следующей встречи. Я ничего не навязываю, только иногда рекомендую. Вы же совершенно спокойно можете игнорировать мои рекомендации. Обещаю, что на ваши оценки это не повлияет.
Десятиклассники хихикнули, Маша улыбнулась и склонилась над блокнотом. На лице Бори было написано свирепое любопытство.
- Сегодня мы говорим о романе Виктора Гюго "Собор Парижской богоматери", - продолжала Софья Николаевна. - Борис, Дмитрий, вы читали это произведение?
Я отрицательно качнул головой, а Боря неожиданно кивнул.
- Хорошо. Боря, я думаю, ты примешь участие в обсуждении. Ну и ты, Дима, наверное, тоже найдешь что сказать. Сюжет-то ведь достаточно известный, сколько фильмов снято. Не говоря уже о знаменитом мюзикле. Кстати, я приготовила вам маленький сюрприз!
Софья Николаевна встала и подошла к стоящему на подоконнике китайскому магнитофончику.
- Вы, наверное, знаете такую группу "Smash"? - спросила она.
Часть аудитории дала понять, что группа ей известна.
- Не так давно я увидела по телевизору клип этой группы. Они исполняют самую известную арию из мюзикла "Нотр дам де Пари". Группа русская, но поют они на французском. На мой вкус - очень красиво получилось. Давайте послушаем!
Она нажала клавишу "Play", и из единственного динамика полились красивые и печальные звуки. Будь на заседании больше людей, неизбежно бы возник шум, обсуждения, смех и прочее. Но сейчас мы просто сидели и внимательно слушали песню с непонятными словами. Только один десятиклассник пытался втайне от всех ковырять в носу.
Когда песня закончилась, Софья Николаевна выключила магнитофон и начала вступительную речь. Она рассказала вкратце о Викторе Гюго, об эпохе романтизма и о выдающейся роли в истории литературы, которую сыграл лучший его роман: "Собор Парижской богоматери".
А потом началось обсуждение. У меня от всех этих Гренгуаров, Фебов и Эсмеральд голова кругом пошла. Произведение на поверку оказалось сложнее, чем я предполагал. Речь, оказывается, вовсе не шла о любви несчастного уродца Квазимодо и красавицы Эсмеральды. Вернее, это была далеко не единственная сюжетная линия романа. Я поставил себе мысленную галочку напротив этого романа. Обязательно взять в библиотеке и прочитать!
Боря не принимал участия в обсуждении, но внимательно слушал. Ближе к концу заседания Софья Николаевна обратилась к нему.
- Ну что же ты все молчишь, Боря? Ты давно читал роман?
- Два дня назад, - отозвался Брик.
- Какое великолепное совпадение! Тогда тем более не понимаю причин твоего молчания!
- Дело в том, что у людей многое завязано на чувство общности и эмоции. В частности - на эмоции, испытываемые большинством. Если индивид не разделяет этих эмоций и заявляет об этом, он автоматически становится в оппозицию к большинству, становится объектом негативных эмоций. Общность, в то же время, перестает стремиться к познанию и зацикливается на собственных эмоциях, возводя их в абсолют. Поэтому лучше я промолчу.
Не знаю уж, как Софья Николаевна ухитрилась понять слова Бори. Наверно, взрослый человек все же может быть умнее подростка. Во всяком случае, она не потеряла достоинства и спросила:
- Ты хочешь сказать, что твоя трактовка романа не совпадает с нашей?
- Именно так.
- Это прекрасно, Борис. Ведь суть клуба - ведение дискуссий. Если ты можешь показать нам другую сторону этого произведения, мы будем только рады. Конечно, мы с тобой поспорим, но ни о каких негативных эмоциях не может быть и речи.
Боря долго смотрел на нее, словно оценивая. Потом пожал плечами.
- Кажется, вы понимаете, о чем говорите. Я могу воспользоваться доской?