Сезон колдовства

- Тише, - сильнее сжал ее руку. – Давай для начала дослушаем историю до конца.

- И то верно, - кивнул пришелец. – Слушайте и не говорите потом, что не слышали. Хотя, если честно, рассказывать-то особо и нечего… В общем, случилось это около полудня третьего дня. Когда должен был прозвучать трезвон на обед, наш уровень содрогнулся от внезапной тряски. Признаться, я такого никогда не видывал, клянусь старыми и новыми богами! Земля вздыбилась так, словно сами небеса обрушились на нас. Только не сверху, а снизу. И началось такое… - Тут его губы задрожали, и он резко замолчал. Опустив голову, рассказчик словно выпал из реальности. Но спустя какое-то время заговорил вновь. – Все, кто был в моей бригаде… все, все погибли… Шныря придавило камнями, а Хрипун с Вензелем-пронырой соскользнули в разлом, только их и видели. Рычок и Гигирь с братом, Варин и Глорик-сопля сгинули под завалами. Вот так прямо взяли и растворились, как будто и не было их вовсе! Понимаете? Мир словно с ума спрыгнул. Знаете, я многое повидал на своем веку, но такого… Точно не скажу, как мне удалось выбраться наружу. То ли была полночь или хмурое утро - у меня голова кругом пошла от свежего воздуха. Потом я мало что помню. Кажется, просто побрел в степь, подальше от каменоломни…

Над костром воцарилась тишина. Гробовое молчание, мрачные лица, скрытые тенью, тяжелые вздохи. Никто не знал, как реагировать на рассказ пришельца.

Выждав какое-то время, я осторожно кашлянул в кулак и все-таки задал мучивший меня вопрос:

- Скажи, но почему ты винишь в происшедшем именно мэтра? Должна же быть хоть какая-нибудь причина?

Каменотес вытер рукавом покрывшееся испариной лицо:

- Конечно есть, как без причин-то. И причины были и подозрения. Да я, между прочим, лично видел, как этот самый мэтр, будь он неладен, призывал отроковмрака, да простят меня вчерашние и сегодняшние боги. Водил руками и произносил слова на забытом языке.

- И что же потом произошло? Какие начались изменения? Свет погрузился в тень? Приступ тошноты? Или удушья? А может быть, все кувыркнулось с ног на голову?! – не особо доверяя рассказчику, с нажимом уточнил я.

- Вот это уж я не знаю, - нахмурился каменотес. – Я тогда со страху ничего и не разглядел. Но Григ-Хрипун рассказывал, что видел мэтра в глухой чаще, где тот занимался сбором незнамо каких трав. А когда ученый муж проходил мимо, он разглядел у него на шее сушенные крысиные лапки и змеиные хвосты-погремушки. А еще он поклялся, что различил струящийся по земле мрак…Так что, не убеждайте меня в обратном. Ученый муж и погубил всех нас, больше ведь некому.

Не став спорить, я прекратил свои расспросы. Каменотес жил в плену предрассудков, и ни его вина, что все происходящее вокруг воспринималось им сквозь призму собственной дремучести.

- Стало быть, никому кроме тебя не свезло? - предположил Ридрик-Ган.

- А кто его знает, - прикончив наваристую похлебку, пожал плечами каменотес. – Может кому и посчастливилось… Могу сказать только одно - бригаду Парпера-беззубого так и заперло на правом нижнем ярусе.

Внезапное молчание сменили осторожные перешептывания. Торговцы принялись живо обсуждать услышанное.

- Так что ж ты молчал-то?! – рыжебородый резко вскочил со своего места и решительным шагом направился к лошадям.

Северяне поддержали лидера призывным кличем. А вот пришельцу такой поворот событий явно пришелся не по вкусу. Побледнев и отстранившись от костра, он нервно замотал головой.

- Нет, послушайте, вы чего это удумали? Лично я ни за какие сокровища не собираюсь возвращаться туда! Вы слышите? Это же настоящее безумие!

Но рыжебородый только отмахнулся:

- Нельзя помочь одному, наплевав на остальных! Клянусь высокогорными покровителями, если мы не вытащим оттуда твоих товарищей, все вокруг проклянут нас на веки вечные!

- Да делайте вы что хотите, хоть к Хряпу в задницу, но только без меня! – облизнув жирные от еды пальцы, пришелец начал потихоньку отодвигаться от костра. – Вы просили - я рассказал, все честь по чести. Эх, да если бы знал, как вы собираетесь отблагодарить меня за мое сердечие, слова бы не вымолвил. – Внезапно его тон резко сменился. Упав на колени, он принялся жалобно причитать: - Прошу, добрые люди, не отправляйте меня в этот гиблый загон. – Всхлипнув он затих и с надеждой уставился на северян.

- Хватит болтать! – не став слушать стенания каменотеса, Ридрик-Ган резко скомандовал: - Борби-Вон, Хирепс-Зим, Файли и Шлек, по коням. – Двое здоровенных торговцев подхватили рассказчика под руки и потащили к повозкам.

- Не-е-ет! Не хочу-у-у! – завопил тот, но ему быстро заткнули рот. Затем, связав руки, перекинули через седло, и тогда он, наконец, смирился со своей участью и затих.

Я тоже молча поднялся и стал собираться. Подхватил карабин, заплечную сумку и взял жеребца под уздцы.

- А ты куда? – удивился рыжебородый.

- Прогуляюсь с вами на ночь глядя, - заявил я, проверяя седло.

Нера оказалась рядом и задержала меня в последний момент.

- Дядя, зачем? Это ведь небезопасно!

- Не волнуйся, - потрепал я ее по волосам. – Если какая тварь кружит по округе, то она сейчас где-то у каменоломни. А возле лагеря довольно спокойно. Так что, все будет хорошо. – Запрыгну в седло, я приблизился к уху племянницы и тихо произнес: - На всякий случай будь начеку. «Паралининиг» используй только в самом крайнем случае… Слышала меня, в самом крайнем случае… - Я передал ей сверток и, отсалютовав, последовал за рыжебородым.

- Будь осторожен, - выкрикнула мне вслед Нера.

И я отчетливо услышал ее увязшие в тумане слова, но оборачиваться не стал. Сентиментальность – еще одна черта характера, которая не приживается на планете. Осязай мир разумом, а не чувствами. Иначе не получится. Правда для этого порой приходится идти на необоснованный риск. И в данных обстоятельствах я выбрал наименьшее из зол. Отправься Нера со мной, она подвергла бы себя куда большей опасности, чем в лагере. Откуда такая уверенность? Не знаю, обычное чутье. Удивительное качество, даруемое отсталым миром. Сначала ты ужасно боишься действовать, вроде как в слепую, без оглядки. А потом – ничего, привыкаешь. И начинаешь двигаться вперед по какому-то странному наитию, делать выбор и выходить из сложной ситуации победителем. Единственное, что мешало мне слепо довериться случаю, так это одно золотое правило: удача благоволит, а не служит! И когда-нибудь она отвернется от меня тоже. Просто пока еще не настало мое время, вот и вся арифметика.

Когда из-за возвышенности показались клубы черного едкого дыма, я заметил полный ужаса взгляд каменотеса. Заерзав в седле, он едва не свалился с коня, но крепкие руки северянина быстро вернули его на место.

- Признайся, муренмук, ты же не из пустого благородства увязался за нами? – раздался громогласный голос Ридрик-Гана.

- Обычное любопытство, ничего больше, - ответил я, не желая продолжать этот пустой разговор.

Но рыжебородый привязался не хуже укус-колючки.

- Любопытно было бы увидеть еще одного Пыльного странника в этих землях. Скажи, а разве членам вашего ордена позволено якшаться с мэтрами-чернокнижниками?

- А разве такие существуют? – я сделал удивленное лицо.

- Ну, ты же сам слышал, как каменотес поведал нам про…

- Ты хочешь обсудить очередную дорожную байку? - уточнил я.

Северянин призадумался:

- Получается, ты не поверил ни единому его слову?

- Я верю лишь тому, что размеры твоей смелости сопоставимы разве что с твоей глупостью, - наставительно произнес я.

Ридрик-Ган натянул вожжи и резко остановил коня.

- Да ты надо мной издеваешься! Мы уже миновали целую лигу, а ты мне такое заявляешь… Поворачивай-ка наз…

Я быстро прикрыл его рот ладонью.

- Цыц! Прекрати! Или ты забыл, что старые боги делают с трусами?!

Рыжебородый быстро заморгал, словно пытаясь припомнить заветы предков.

- Но ты же сам сказал, что слова каменотеса…

- Мои слова тоже всего лишь пустой звук. Да и стоит ли так слепо доверять какому-то пыльному страннику с драконьим оружием за спиной? – ответил я и сильнее пришпорил коня.