Страница 4 из 4
— Не могу я оставить тебя в живых, Горегляд. Рад бы, да не могу. Все так срослось неудачно…
— Твоя правда, Стоян. Любил и почитал я тебя, как отца родного. Но чтобы против княжны нашей… Где носишь ты клеймо Братибора? На спине, как Валерия? Али на плече, как Лесохранительница, которую убил твой сын?
— А мне клеймо без надобности. Мы с Братибором выросли вместе, и отец мой служил его отцу. А потом… Повздорили по глупости, вот и оказался я в услужении у Северина. Но дружба наша крепче стали оказалась. Карнауха я младенцем к боярину отправил, на обучение. Валерию, племяшку мою, к княжне пристроил… И если б госпожа приняла руку и сердце боярина — не понадобилось бы крови этой совсем…
— Так, значит, и отца княжны вы извели? Северина, потом — брата его? — наливаясь гневом, спросил Зенон. — А меня зачем пригрел? Тоже для мести своей будущей?..
— Это не месть. Братибор правителем рожден, он не то, что эти… Одни пиры на уме, да охота. Он бы земли их под руку взял, да потом еще и еще… Глядишь, стал бы величайшим из сильных… Ну, да он еще станет!
— Вот ради чего ты сына родного не пожалел! — воскликнул Зенон.
— Не тебе меня судить!.. — сверкнул очами Черноус. — Защищайся или умри!..
Стоян занес меч, но Зенон успел отпрянуть, и тяжелый клинок рассек воздух.
Началась схватка достойных… Зенон мог держать меч лишь левой рукой, тогда как Стоян сжимал рукоять обеими ладонями, и потому молодому стражу княжны приходилось труднее.
А Юнислава смотрела за схваткою из окна, и видела она, что Черноус одолевает…
Стоян не спешил, зная, что у его воспитанника скоро иссякнут силы. Его меч искал прорехи в защите противника, но пока не находил их. Зенон же об атаке и не помышлял — отступая, он пытался утомить того, кто чуть ли не вдвое превосходил его по летам.
Наконец, Черноус исхитрился нанести удар сбоку, который Зенон отразил с немалым трудом. От следующего выпада Зенону тоже уйти посчастливилось, но, пятясь, он споткнулся о какую-то кочку или камень, и повалился спиною наземь. Стоян издал торжествующий рык, крутанул меч клинком вниз, чтобы пригвоздить врага к земле последним ударом… И замер внезапно, одеревенел на миг-другой, выронил меч… который вонзился в густую траву.
А затем рухнул на колени и с последним вздохом ткнулся лицом, и Зенон увидал торчащую меж его лопаток стрелу, а шагах в пятнадцати — Юниславу, которая опускала медленно лук…
— Это будет нашей тайной…
— Да нет же, дурачок. Теперь я — повелительница. И в мужья себе могу выбрать кого угодно.
Мы лежим на широкой постели, а ливень… Ливень опять хлещет по крыше, по верхушкам деревьев. И грохочет где-то вдалеке гром.
— Скажи — а как ты догадался… Ну, про Валерию? Что она поит меня отваром из дурных трав?
— Обмороки твои, княжна. Не понравились они мне. Да и то, что дурочкой она прикидывалась… Насчет Карнауха вот трудней было. Стоян да Шитик в тереме были все время — значит, кто Лесохранительницу порешил? Он, Карнаух. А за что? А за то, что решилась она правду тебе рассказать. Объяснить про Лучника да Змея. Легенда легендой, да карт-то ты не видала в тот раз, она сразу причитать начала, вот я и подумал — а не подучил ли кто ее? Убивать-то тебя им незачем было. Напугать — да. Чтобы ты сама решила руку да сердце Братибора принять, земли свои отдать ему под защиту. А вот кто дядю твоего Велимудра извел — это мы еще выяснять будем. Валерия, думаю, поможет. Я ее пока в подвале запер, да Ермилу велел сторожить. Раскаивается, похоже, змея подколодная… Мазь вон дала мне какую-то из запасов Шитика, плечо не болит почти уж…
— А Марьяна?
— А что Марьяна? Ну, была она полюбовницей Карнауха. Но супротив тебя не злоумышляла. Хотя он ее, как видно, луком владеть обучал. Так, на всякий случай. А лук её, видишь, жизнь мне спас…
— А про то, что… Что Карнаух — Стоянов сын?..
— Ах, это… Это он сам мне признался, когда я настиг его в лесу да мечом ранил. Умирал он, да бормотать стал в беспамятстве: «Отцу передай… Я верен остался»… такое что-то.
— Жаль его…
— Жаль?.. Княжна, да ведь они… Батюшку твоего родного извели, да и дядю… И Шитика. Тебя послушной куклою Братибора сделать хотели.
— Знаю, Зенон. И все же…
Молчит княжна. Замерла в моих объятьях. И уже на рассвете шепчет:
— А ведь я думала, что ты это… Ты — изменник. Как Стоян мне про отца твоего поведал… Про колдуна Янича.
— Я давно про то знал. Стоян и не скрывал никогда. Ну и что? Не помню я того отца. Да и мать не помню. Он, Стоян, меня воспитывал. Рад я все же, что не от моей руки он погиб…
Ливень стихает. Занимается новое утро. Новый день…
Кончилось время Змея звездного. Кончилось время Лучника…
Смотрите другие книги, где автором является Рыскин Александр Владимирович
А вообще вы любите жанр Любовные романы, так как читали уже вот столько книги: 1