Страница 75 из 77
Горячий тугой комок подкатил к горлу. Я не заметил, как Морайя покинул меня, оставив с бесконечностью отражений и тугой волной боли, рвущейся наружу. Воспоминания, от которых так долго прятался, лавиной погребли меня под собой. Я не позволял себе думать о Сель, лишь в последние годы, после предательства и катастрофы воскрешал вновь и вновь в памяти, чтобы пропитаться ненавистью - единственной оставшейся у меня опорой. И теперь, разом лишившись ее, я стал подобен выброшенной на берег рыбе, нелепо и безрезультатно распахивающей рот в попытке дышать и жить.
Впрочем, мне удалось справиться с собой достаточно быстро. Отключившись от головы, я сосредоточил восприятие на том, что происходило с моим телом. Сила ласковым потоком скользила по венам, такая забытая и такая знакомая… Я воззвал к ней, и черные росчерки проступили под кожей – рисунок, индивидуальный для каждого Тса. Силы было много, она струилась и горела, но как я ни старался, расправить крылья не удалось. Видимо, срезанные однажды ритуальным ножом къерго, они никогда больше не раскроются за моими плечами. Но даже сожаление об этом не смогло притушить восторг, переполнявший меня: так безудержно радуется калека, обретенным, пусть и ненадолго, ногам.
Мне не дали блаженствовать слишком долго. Кажется, прошло даже меньше времени, чем отмерили для меня. Я ощутил постороннее присутствие и с сожалением вернулся в этот мир.
Их было несколько. Морайя, за ним двое, закутанных в темные одежды, и ещё одного они несли на носилках. Мне не нужно было приближаться, чтобы распознать холодные длани смерти, распростертые над ним.
- Так не пойдет, - я покачал головой. - Все его органы изъедены болезнью, и жить ему осталось не более часа. Я не Тьма и не Свет - не в моих силах излечить его.
Морайя, казалось, другого и не ожидал. Он лишь кивнул.
- Хорошо, начни тогда с нас.
Сделав шаг ко мне, он выжидательно упёрся в меня тяжёлым взглядом. Мне не особо требовался тактильный контакт, достаточно было визуальной связки, но я все же приблизился и коснулся пальцами его лба. Температура намного превышала норму, и он был влажным от пота. Нити силы проникли в него, сорвавшись с моих ладоней, и принялись исправно передавать мне информацию обо всем, чего касались. Чудесные нити Тса способные как разделять и уничтожать, так и сшивать, залечивать. Морайя приближался к стадии необратимости, ещё день и лечить было бы бесполезно, как тот будущий труп на носилках.
Изучив все необходимое, я приступил к работе. Это было не слишком сложно, но неприятно - копаться в чужом и отвратительном тебе организме. Я нашел очаг болезни и выжег его (при этом агру едва различимо застонал), а дальше началось самое сложное: выстроить барьер, чтобы навсегда обезопасить клетки тела от разрушающих их вирусов. Далеко не сразу удалось слепить нечто подобное - прежде я никогда не увлекался лечением и познания мои в этой области были весьма скудны. Когда я наконец закончил, агру стал выглядеть гораздо лучше: дыхание выровнялось, с кожи сошел мертвенный серый оттенок.
- Скольких ты сможешь излечить за сутки? - спросил он, пока я жадно лил в пересохшую гортань принесенную мне воду.
- Тридцать, быть может, сорок.
- Три сотни. И мы дадим вам все, что требуется.
- Зачем мне будут нужны открытые врата на Сель, если я сдохну от перенапряжения раньше? Не думаю, что остальным такое тоже придется по душе.
- Две сотни. Знаешь ли ты, что, чтобы закрыть когда-то врата, нам понадобилось двадцать жертв из нашего народа и бесчисленное количество людских смертей? Вряд-ли, чтобы вновь отомкнуть их сейчас, потребуется меньше.
- Сотня. Те, что отдадут свои жизни, сейчас уже одной ногой в могиле. Уверен, у вас немало таких, как тот, кого вы принесли на носилках. Так что нынешние жертвы будут не так страшны.
- Не тебе судить о страшном, проклятый. Начинай! Будет брошен жребий, и к тебе приведут тех, кому должно остаться в живых.
А дальше потянулись самые тягучие и тяжёлые часы для меня за последние годы. Сначала сила пенилась и искрилась внутри, я с лёгкостью вытягивал ее, свивал в нити, но с каждым следующим пациентом она стремительно уходила, и я не успевал восстанавливать резервы.
Я сбился со счета времени и счета больных, сквозь которых проходил. Настал момент, когда я понял, что абсолютно пуст - не осталось и тех крупиц, что я бережно собирал в заключении. Даже просто стоять и двигаться было трудно. Морайя, пребывавший все это время на границе моего восприятия, не сводил с моего лица равнодушных глаз.
- Сколько ещё? - Каждую букву приходилось с болью продавливать сквозь гортань.
- Много, но меньше, чем было.
- Я не могу больше. Я выкачен. Мне нужно два-три дня на восстановление, иначе я бесполезен.
Он покачал головой.
- У нас нет столько времени. Был озвучен договор, и если ты не выполняешь свою часть сделки, мы отказываемся от своей.
- Ты не видишь, что я черпаю уже из себя? Много ли вам будет проку от моего трупа?
- У нас был договор, ты согласился.
Я стиснул зубы - с такой силой, что в висках что-то щелкнуло.
- Дай мне час, в одиночестве.
Он замешкался на пару мгновений.
- Час возможен, - кивнув, старец вышел.
Я не рассчитывал успеть восстановиться за это время. Все остатки своих мыслительных способностей кинул на поиски возможности не сдохнуть в самые ближайшие часы. Ни один из способов быстро набрать сил мне не подходил, да и было их не столь много. Вытянуть энергию из других - вряд ли Морайя позволит убивать одних агру ради других, да и много ли наскребу с умирающих? Были обряды, позволяющие зачерпнуть силы из окружающего мира, но этим ведали женщины тса, и я понятия не имел, как они их творили. Вот только одно, пожалуй - нечто неуловимое, оставшееся во мне не памятью даже, а лишь отголоском воспоминаний: случайно услышанные обрывки легенд о том, что алхэ может усилить любого из тса. Точнее, так: рядом с алхэ сила тса возрастает вдвое. Правда, вспомнить, должна ли женщина для этого пройти инициацию и скрепление, я не мог, как и не знал, касается это любого из моего народа или только предначертанного для нее. Как бы то ни было, сейчас это был самый доступный для меня вариант, больше того - единственный.
Веспу доставили быстро. Наши хозяева не выглядели удивлёнными моей просьбой, но вот она, стоило ей переступить порог зеркальной комнаты, наполнила пространство расспросами. Я слышал звуки, но они лишь касались моего сознания, но не проникали внутрь. Глубоко вздохнув, я коснулся ее плеча. Резко заломило спину, лишённую крыльев, в мозг хлынули ее мысли и эмоции. Я старался не впускать их глубоко, не запоминать и оградить от своих. И все же она замерла, словно захлебнувшись. Прости, девочка: знаю, что это очень неприятно, возможно даже, больно.
Я сам удивился, как легко удалось мне зачерпнуть часть ее силы. Поток ветра, пахнувшего летним полем, зноем и высушенной травой, ворвался в меня, наполнил и обжег.
Теперь все стало по-другому. Я перестал быть один, я ощущал ее присутствие за спиной. Я безжалостно черпал из нее свет и тепло - и раздавал чужим и неприятным мне созданиям… Их нескончаемая череда, наконец, иссякла. Морайя дотронулся до моего плеча, и я вздрогнул от его холодного прикосновения.
- Довольно! Ты выполнил свою часть обещания, проклятый.
С тихим стоном Веспа осела на пол, но я не отпустил ее. Мне не нужно было говорить вслух, что бы она услышала мои слова.
- У нас есть ещё одно дело. Уверен, ты захочешь помочь, - беззвучно прошептал я ей.
Плечо ее дрогнуло.
- Мне нужно, чтобы пришел полукровка, что был с нами, - обратился я к агру.
- Это не было оговорено.
- Я думаю, я это заслужил.
- Если у тебя остались силы, ты можешь спасти ещё несколько жизней.
- Я спас достаточно агру сегодня.
Он молчал, лишь выжидательно смотрел в упор.