Двенадцать звеньев цепи

****Эдо — старинное название Токио.

========== Глава 10. Как размножаются демоны ==========

«Вот только с ежиком вышел прокол». © Т. Пратчетт, цикл «Ведьмы»

Оба демона уставились на дверь. Если бы сейчас Арина зашла в комнату, ее глазам предстала бы живописная картина в виде двоих мужчин, сидящих на кровати и ожидающих ее. Пауза затягивалась.

Взгляд Лепуса на пару секунд расфокусировался, а потом демон почесал затылок, ероша еще больше свою пышную прическу, и откинулся на кровать, заводя руки за голову и потягиваясь.

— Арина в ванной. Говорит, по пустякам не беспокоить, при нашествии ифритов выносить первой.

— На вас напали ифриты? Наемники? — Ангус весь подобрался, забывая о том, что несколько минут назад страдал от последствий неуемного потребления пыльцы. Сколько же он тогда успел слизать с живота Избранной!

— Ага, смотри, я уменьшил сосуд. Но это Арина его туда засунула. — Лепус повел кистью, и над его ладонью появился небольшой, как будто сувенирный самовар — миниатюрная копия того, что нашелся в углу сарая.

— Пропеллер ему в зад! Чтобы рога поотваливались, штопором скрутились и в то место, где солнце не светит, засунулись! — Из глубины посудины доносились приглушенные ругательства и проклятия. Демоны прислушались, восхищенно внимая витиеватости эпитетов и красочности сравнений.

— Рога? — Братья переглянулись. Рогатой нечисти было много, даже двое из Двенадцати носили это украшение в звериной ипостаси.

— Сомневаюсь, что кто-то из наших будет специально охотиться за Избранной. Если рядом окажется, съест, конечно, но чтобы нанимать ифрита… — задумчиво протянул Ангус. Он достал из прикроватной тумбочки расческу и начал аккуратно разделять запутанные после ночного загула пряди волос — такая длина требовала особого ухода.

— …Чтобы обвис дохлой рыбиной… Ветра зловонные пускал от усердия, да безрезультатно… — продолжал ругаться ифрит внутри медной посудины.

— Силен! Это он с утра угомониться не может. Эй, ты, огонек-переросток, кто тебя нанял? — Лепус постучал пальцем по боку самоварчика. Внутри тут же заткнулись.

— Не скажет, — с сожалением констатировал Ангус. — Ифриты чтут свой кодекс и не раскрывают имен заказчиков, поэтому их и ценят. Что-то здесь не так. Не вижу причин открывать такую серьезную охоту. Или это оттого, что она пересекла две точки сосредоточения сил?

— У нее сильная кровь, подняла меня на новый уровень.

— Так она с тобой поделилась?!

И Лепус рассказал о нападении ифрита, о том, как Избранная плакала и кормила его своей кровью, о том, как они ехали на мотоцикле, гуляли по городу и магазинам, обедали и болтали. Из речи Лепуса выходило, что все происходящее было чуть ли не свиданием. Ангус помрачнел, выругался сквозь зубы, зацепив расческой не желающий распутываться узел.

— Ревнуешь? — подначил Лепус старшего брата.

— Нет. Хочу получить силу.

— Попроси, хоть я и сомневаюсь, что она с тобой кровью поделится.

— Есть и другой способ.

— Опять будешь изображать из себя мачо со своими «детка, ты так прекрасна, я тоже хорош, иди ко мне»?

— А что? Это отлично работает.

— У меня почему-то нет.

— Еще не дорос потому что. — Ангус ухмыльнулся и щелкнул Лепуса по носу.

*

Уже несколько часов я брожу по бесконечным анфиладам комнат, поднимаюсь и спускаюсь по лестницам, плутаю в хитросплетениях коридоров. Я знаю, что, если остановлюсь, они меня догонят. Ищу, но выхода нет. Прячусь за портьерой в богато обставленной гостиной, вглядываясь в мир за стеклом. Там солнце и зеленая трава, но мне туда не попасть. Окно не открывается, бью, не жалея костяшек пальцев, но стекло крепкое, противоударное.

Они уже близко! Выбегаю в коридор, поднимаюсь на несколько лестничных пролетов и упираюсь в закрытую дверь. Опять тупик. Замираю, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Кто-то поднимается вслед за мной. Уверенные шаги. Тень изгибается, скользя по ступенькам. Хочу закричать, но у меня нет голоса. Я буду очень тихой, и они не заметят меня. Забиваюсь в угол. Идущие за мной останавливаются, не дойдя до площадки несколько ступеней. Чего они ждут? Не могу поднять глаза, черная тень колышется, почти касаясь моих кроссовок. Не должна шевелиться. Нельзя позволить тьме меня коснуться. Чужой взгляд прибивает к полу. Пока не смотрю, они меня не увидят. Но что-то заставляет поднять глаза. Меня нашли! Кричу. Ни звука. Тишина оглушает.

— Арина! Арина!

Настойчивые голоса и стук вырывают меня из кошмара. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Я в пустой ванной, уже почти сухая и немного замерзшая. Все-таки это было плохой идеей: полежать немного, прикрыв глаза, дожидаясь, пока спустится вода. Стук повторяется. Не успеваю ничего ответить, как два демона появляются в комнате — уже непосредственно с этой стороны двери. Смотрят на меня так внимательно своими желтыми глазами. Они что, голую женщину не видели? Я не смущена, еще не забытый кошмар кутает меня в свое липкое марево, укрывая лучше одежды, делая наготу незначительным фактом. Хотя нечего тут смотреть!

— Ангус, Лепус, сгиньте! — машу рукой, отсылая их прочь. Беспокоились за меня, демоны мои. Приятно все-таки, когда кто-то о тебе заботится, пусть даже по контракту.

Кролик с легким хлопком исчезает, а вот Змей остается стоять как ни в чем не бывало во всем своем великолепии. Как же ему идут эти клетчатые пижамные штаны, низко сидящие на бедрах и позволяющие рассмотреть весь рельеф мускулатуры торса. Да ему вся одежда идет. Вот же шь демон! Мой взгляд пробегается вверх — по груди, по плечам — потом возвращается вниз, зацепляясь опять за пояс штанов. Арина, хватит глазеть! Я не глазею, а просто тешу свое эстетическое чувство. Да, именно так. Приятно посмотреть на что-то прекрасное после жуткого сна. А этот демон еще и руку поднял, делает вид, что потирает шею сзади, а на самом деле демонстрирует, как перекатываются мышцы под светлой кожей. Вот если бы он был статуей и не рассматривал меня в ответ… Ой, я же голая!

— Налюбовалась, детка? — Змей едва заметно усмехается и делает шаг к ванне. А почему он не исчез? Или надо индивидуально для каждого демона говорить «сгинь»?

— Ангус, сгинь! — уверенно машу рукой в направлении демона. Все, хватит, в следующий раз пойду в музей любоваться скульптурами Бернини. Какой у него Плутон, похищающий Прозерпину! Застывшая сила и красота в мраморе, страсть, движение, длинные изящные пальцы, впившиеся в девичье бедро. Ух! А это всего лишь демон, зачем на него смотреть? Мне кажется, что слышу хлопок. Но это только воображение, Ангус никуда и не собирается исчезать, а, наоборот, становится еще ближе. Что это вообще такое? Почему не работает?! Он наклоняется и легко, будто я ничего не вешу, поднимает меня из ванны.

— Можем начать с того места, на котором остановились, детка, — улыбается наглый демон.

— Не хочу!

Кажется, я вру самой себе. От воспоминаний о губах, ласкающих мою кожу, окатывает жаркой волной. Он же демон-искуситель, это его сила! И все, что ему от меня нужно, — это энергией поживиться. Отрезвляющие мысли.

— Ангус, сгинь! Дуодецимус, сгинь! — Я даже вспоминаю численное имя демона, но ничего не помогает. Упираюсь ладонями в плечи, кожа под пальцами горячее, чем у обычного человека, такая упругая, шелковистая, что невольно тянет ее погладить. Ангус, мягко преодолевая сопротивление, притягивает меня к себе.

— Детка, ты мне нравишься. — Это звучит так искренне, что хочется поверить. Ангус спокойно держит меня одной рукой, обхватив за талию и прижав к своему телу. Второй рукой заправляет мне за ухо чуть влажную прядь волос. — Такая вся взъерошенная, воинственная, приказывать мне пытаешься… — Легкая улыбка трогает губы демона. Мне не показалось? Это нежность? И как этому противостоять?!

— Ангус, почему ты не исчезаешь? — спрашиваю почти шепотом. Его огненные глаза так близко, я же сгорю сейчас!

— А я сюда и исчезаю, — дает он непонятное объяснение, касаясь пальцами моей щеки, гладит, дотрагивается до губ. Невольно вздыхаю, приоткрывая рот. — Сладкая детка, как же ты мне нравишься! — Восхищение пополам с изумлением. Очень похоже, что демон сам удивлен фактом чувств ко мне. А еще, кажется, он собирается меня поцеловать. А я ничего не смогу с этим поделать. Или не хочу? Арина, соберись! Набираю в грудь воздуха, сама обнимаю демона и шепчу на ухо: