Страница 22 из 25
– Барон посетит вашу спальню.
– Вот ещё! – фыркнула я. – Не рановато ли? Кстати, ты-то откуда знаешь?
Я с нескрываемым подозрением покосилась на замолкшую Мариолу, и тут меня осенило:
– Ты ревнуешь? Он тебе нравится?
Досадуя, что я так легко раскусила её маленький секрет, женщина неуверенно кивнула.
– Так это же замечательно! – бурно радовалась я и под напором эмоций забегала по помещению, рискуя обронить обмотанное вокруг тела покрывало. Недалёкая горничная в недоумении хлопала длинными ресницами, не понимая, что хорошего вообще можно обнаружить в сложившейся ситуации.
– Это означает, – охотно пояснила я. – Что в этом доме у меня появилась союзница, чего я никак не ожидала.
Мариола неуверенно улыбнулась, а я с оптимизмом в голосе уверяла новоявленную подругу:
– Вдвоём мы наверняка что-нибудь придумаем, и у меня появится реальный шанс погулять ещё на свободе, благополучно избежав замужества.
Проделав нехитрую мыслительную работу, служанка сделала логичный, с её точки зрения, вывод:
– Тогда вы останетесь старой девой!
Старательно сдерживая рвущийся наружу хохот, я сообщила:
– С детства об этом мечтаю!
– В монастырь уйдёте? – выдвинула новую бредовую гипотезу Мариола.
– А вот это фигушки! – оборвала я её, с грустью подумав о том, какой убогий здесь мир. Ну почему, скажите на милость, женщина непременно должна кому-нибудь принадлежать – мужу, церкви, государству? А если я сама по себе, своя собственная? Как кот Матроскин…
Мариола, резко сменив гнев не милость, помогла мне одеться. Признаюсь, без её умелых рук я ни в жизнь бы не разобралась – что, куда и как надо приладить в многослойном голубом наряде (особенно меня поразил длиннющий пояс, отделанный золотыми нитями с особой роскошью и свисающий аж до полу).
Отослав обнадёженную служанку, я лихорадочно порылась в своей сумке, которую, естественно, прихватила с собой – не бросать же привычную торбочку на произвол судьбы! Я приспособила на глазные яблоки любимые сиреневые линзы (давненько не пользовалась!), сделала на голове устрашающий начёс и, выудив всю декоративную косметику, имеющуюся в наличии, намакияжилась по полной программе. Жила в моей душе робкая надежда, что жених сочтёт меня слишком вульгарной и недостойной его внимания особой, и пусть все здешние матроны скопом рухнут в обморок!
Наведя боевую раскраску, я, натурально, вышла на тропу войны, то есть шмыгнула из спальни и отправилась обследовать владения барона (надо бы планчик здания набросать – как знать, вдруг понадобятся пути отступления?)
Насколько снаружи замок выглядел мрачным, настолько он был удобным внутри. Нет, красотой апартаменты не поражали, зато всё было обустроено предельно функционально: свечи не чадят и дают именно такое освещение, какое нужно, везде чистота и порядок, на каждой двери – табличка, где указаны имена обитающих здесь жильцов, как в гостинице, на каждом углу – удобные табуреточки, а лестница снабжена перилами.
Сориентировавшись, я уверенно направилась в общий зал – моё внимание привлёк шум. Так и есть! Мой Тушкан выясняет отношения с четвероногими аборигенами. Лохматый рычащий клубок катается по мозаичному плиточному полу. Я решила не учинять псам разборки – себе дороже обойдется – и предпочла шмыгнуть дальше. Обстановка не была роскошной, но мне понравилось, что вместо одного большого камина здесь у противоположных стен располагались две небольших строгой формы печки. Стены были увешаны коврами (для тепла, наверное). Длинный стол отсутствовал, зато по периметру большого помещения были расставлены столики на четверых - шестерых, на каждом столе торчал подсвечник, что создавало очаровательно интимную обстановку. Вообще, если жилой этаж напоминал провинциальный отель, то здесь возникали ассоциации с рестораном. Возле одного из каминов была устроена зона отдыха – расставлены кресла для гостей, мечтающих спокойно отдохнуть в уединении. Я немедленно воспользовалась одним из мягких сидений, спрятавшись в самом затенённом углу за ширмой. Однако вездесущий дворецкий разглядел меня и тотчас подлетел с подносом в пухлых ручонках. Я, схватив пару обалденно вкусных пирожков, с чувством произнесла:
– Нет, Сорти, вы не эконом!
Даже в полумраке было заметно, что бедняга смертельно побледнел и весь съёжился в ожидании увольнения. Выдержав эффектную паузу, я торжественно закончила мысль:
– Вы – суперэконом!
Кланяясь, как заведённый и непрерывно бормоча слова искренней благодарности, окрыленный Сорти умчался по каким-то неотложным делам, а я блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь тишиной и покоем. Моё уединение было бесцеремонно нарушено некстати раздавшимся возгласом:
– Приветствую вас, прекрасная леди!
Я неохотно разлепила отяжелевшие веки и старательно оскалилась в неком подобии приветственной улыбки. Надо мной чересчур низко склонился, облокотившись на спинку моего кресла, длинномерный незнакомец.