Страница 8 из 12
– Почему ты промедлил?
Ответ слуги она почти не слышала, думая тогда о том, что золотоволосая крылатая девушка очень похожа на юношу из ее снов.
– Возможно, девушка прилетала, чтобы передать мне весть от моего золотоволосого возлюбленного… – подумала Люция и, укутавшись в темный плащ Аэлиты, поспешила к своему дворцу, на крыше которого весело звенели колокольчики, приветствуя новый день.
Ацил поджидал Люцию у входа.
– Госпожа, колокольчики говорят о том, что час близок, – льстивым голосом проговорил он. – Скоро мы получим то, что желали…
– Мы? – удивилась Люция.
– Да, мы, – склонил голову Ацил, – потому что ваши желания становятся моими желания. К тому же, только я знаю, как приготовить эликсир, который даст вам крылья… А мне – безграничную власть.
Последние слова Ацил проговорил так тихо, что Люция не обратила на них никакого внимания. Она легла на высокое ложе и, прикрыв глаза, приказала Ацилу рассказывать ей сказки. Убаюканная звоном колокольцев и тихим голосом Ацила, императрица уснула, не ведая о том, что легенды, рассказанные смуглолицым слугой, скоро станут явью, что ей самой придется метаться между правдой и ложью, между порядочностью и предательством, между жизнью и смертью.
Аэлита постучала в окошко родительского дома. Увидев дочь, Церера широко распахнула дверь, обреченно прошептав: «Уже?»
Лерол поспешно захлопнул дверь, погасил свет и, сдвинув с места старый сундук, открыл потайной ход.
– Нам надо спешить, Аэлита, – сказал он, крепко сжав руку дочери.
– Погоди, Лерол, дай нам проститься, – прижав Аэлиту к груди, проговорила Церера. – Прости, если я была плохой матерью. Прости, что я не предупредила тебе обо всем заранее…
– Матушка, тебе не в чем себя винить, – воскликнула Аэлита. – Это я, я должна просить у тебя прощения за свой несносный характер, за свои капризы. Мое упрямство, моя гордыня навлекли на нас беду. Я никому не должна была говорить о том, что умею летать, а я… Я не сохранила нашу тайну. Что теперь с нами будет? Неужели мы утратим свой чудесный дар?
– Нет, – проговорила Церера, проведя рукой по золотым волосам дочери. – Нет, Аэлита мы не утратим свой дар… Все будет хорошо… Я верю… Ступай… Нет, постой… Дай мне плащ императора…
Аэлита послушно передала матери черный, расшитый золотом плащ.
– Зачем ты опять его надела?
– Прости, матушка, – потупила взор Аэлита. – Я обронила твой плащ возле мраморной башни с серебряными колокольцами.
– Ты была у Вершины Мира? – воскликнули Лерол и Церера.
– Я не знаю, как называется это место, но в Запретном городе завершается строительство точно таких же причудливых пагод, беседки и мраморной башни, которые я видела возле высокой горы, вершина которой спрятана за облаками, – ответила Аэлита.
– Все, как в легенде, – прошептала Церера, прижав ладонь к губам. – Вам не стоит терять ни минуты, Лерол. Прощай, Аэлита. Пусть хранит тебя моя любовь.
– Матушка, ты говоришь так, словно мы расстаемся навсегда, – испуганно проговорила Аэлита, прижавшись к матери.
– Нет – нет, – улыбнулась Церера, но глаза ее остались грустными – грустными. – Мы обязательно встретимся с тобой… Встретимся, когда будем парить белыми Ангелами во вселенной.
В дверь негромко постучали раз, другой, третий. Лерол подтолкнул Аэлиту в темноту подземного хода:
– Скорее. Это слуги императора. Они выследили тебя.
– Прощайте, – долетел до Аэлиты тихий шепот Цереры, закрывающей потайную дверь.
– Матушка, я люблю тебя, – услышала Церера прощальные слова.
Она придвинула на место старый сундук, закуталась в черный плащ императора и подошла к двери, в которую настойчиво стучали.
– Кто там? – спросила Церера. – Что вам нужно в столь поздний час?
– Именем императора, откройте, – приказали снаружи.
– Мы – добропорядочные граждане, мы не сделали ничего такого, чтобы прогневить императора, – сказала Церера, делая вид, что возится с замком.
– Открывайте немедленно! – грозно крикнули снаружи. – Открывайте, не то мы выломаем дверь. В вашем доме прячется опасная преступница.
– В нашем доме нет никого постороннего, – проговорила Церера.
– Хватит болтать, – прикрикнули на нее снаружи. – Считаем до трех и ломаем дверь.
– Ломайте, – прошептала Церера и улыбнулась. – Пока вы будете возиться здесь, я спокойно выйду через окно.
Она ушла в дальнюю комнату, распахнула окно и выпрыгнула в сад.
– Вон она! – закричали стражники.
– Ловите, ловите её, не дайте ей улизнуть!
– Но на ней плащ императорской неприкосновенности. Как быть?
– Император специально подарил ей этот плащ, чтобы мы могли безошибочно опознать ее и не упустить.
Церера ловко увернулась от золотой сети, в которую стражники пытались поймать ее. Отбежав в сторону, она взмахнула сильными крыльями и воспарила над землей. Золотая стрела прервала ее недолгий полет. Бездыханное тело Цереры упало на землю.
– Что ты наделал? – строго спросил начальник стражи у меткого стрелка. – Императору она была нужна живой.
– Скажем, что она убила себя сама, – пробубнил стрелок.
– Несите эту птицу в Запретный город, пусть император сам решает, что с ней делать, – приказал начальник стражи. – Главное, что мы не дали ей улететь…
Солдаты завернули тело Цереры в черный плащ императора и понесли во дворец.
– Кто это? – воскликнул император, откинув капюшон с лица, лежащего перед троном тела.
– Девушка – птица, – ответил начальник стражи, гордо выпятив грудь.
– Это не Аэлита, – зло сверкнул глазами император, ударив его по лицу золотым стеком. – Вы снова позволили ей перехитрить вас.
– В доме была лишь эта особа, – скороговоркой выпалил главный стражник. – Она выскочила в окно и взлетела в небо… Мы набросили на нее сеть, но она выхватила золотую стрелу и закола себя…
– Прекрати врать, – приказал император, еще раз хлестнув стражника по лицу. – Разве я не вижу, что это – императорская стрела. Таких стрел нет у простолюдинов, живущих за пределами Запретного города.
– Простите, мой господин, – низко склонил голову стражник.
– Ступайте в дом. Там наверняка должно быть тайное убежище или тайный ход. Разыщите его, но не вздумайте предпринимать никаких действий – приказал император, приподняв подбородок слуги золотым стеком. – Выманить Аэлиту мы сможем хитростью. А поможет нам в этом наш дорогой джалледин Ариэль.
Император улыбнулся своим тайным мыслям. Начальник стражи поспешно удалился, боясь резких перемен в настроении императора.
Лерол вывел Аэлиту к овальному озеру, по зеркальной глади которого грациозно скользили белые лебеди. Аэлита огляделась. Среди пышной зелени деревьев и кустарников пряталась пагода с красно – коричневой крышей, загнутые края которой украшали замысловатые существа, похожие на тех, что Аэлита видела у Вершины Мира.
– Зачем они здесь? – спросила Аэлита, разглядывая странные фигурки.
– Они отпугивают злых духов, – ответил Лерол и, улыбнувшись, добавил:
– Так считали наши предки. Они верили в сверхъестественную силу горгулий, сидящих на крышах, и совершенно не боролись со злом сами. Возможно, поэтому на земле торжествует зло… Но мы должны победить его. Ты должна выжить, Аэлита. Ты станешь императрицей, мудрой, доброй, справедливой. Ты научишь людей небесным законам. Ты расскажешь всем, что парить над мирской суетой лучше, чем тонуть в ней, словно в болоте. Но… – Лерол тяжело вздохнул. – Но я не знаю, захотят ли люди учиться законам небес? Захотят ли самостоятельно бороться со злом, не полагаясь на волшебство и чародейство?
– Поживем, увидим, отец, – улыбнулась Аэлита.
Лерол проводил ее в прохладную полутьму комнат и велел как следует выспаться, а сам остался охранять её спокойствие снаружи.
Сидя на ступенях пагоды, он задумчиво смотрел на белых лебедей и думал о Церере…
Впервые Лерол встретил Цереру здесь у озера. Она глянула на него своими блестящими голубыми глазами и беззаботно рассмеялась, чуть запрокинув голову. Лерол почувствовал, что влюблен, влюблен окончательно и бесповоротно. Мир вокруг него приобрел другие краски, о которых он прежде не подозревал. Но то, что это – настоящая любовь, Лерол понял много позже, когда Церера прикоснулась губами к его уху и прошептала: