Шахнаме. Том 1

[Ответное письмо Менучехра Саму] Царь Саму посланье в ответ написал, От сердца хвалу и привет написал: «О витязь, которого славит молва, Боец наделенный отвагою льва! Не видело небо подобных тебе 7660 Лицом и умом, на пиру и в борьбе. Заль, юный воитель, исполненный сил, Пред кем бы и яростный тигр отступил, Герой, украшенье меча и седла, Чья слава пребудет навеки светла, К нам прибыв, поведал желанье свое, Заветную мысль, упованье свое. Мольбам его внял я, он сердцем расцвел; Я дней с ним счастливых немало провел. Лев грозный, рожденный драконов разить, 7670 Кого, как не льва, мог на свет породить! Я с радостным сердцем его проводил, Храни его небо от вражеских сил!» Сияя весельем, Заль отдал поклон И вышел, средь витязей всех вознесен. Шлет Саму он весть: «Знай, из царских хором К тебе я спешу, осчастливлен царем. Подарки везу, веселящие взор: Трон кости слоновой, венец и убор». Так в Саме-бойце закипела тут кровь, 7680 Что стал, седовласый, он юношей вновь. И тотчас в Кабул верхового он шлет — Поведать Мехрабу судьбы поворот: Как Заля владыка царей обласкал, Как витязь почет у великих снискал. «Пусть только Дестан возвратится сюда, Как должно, за дело возьмемся тогда». И Сама посланец примчался в Кабул, И радость в Мехраба той вестью вдохнул. Так рад был правитель кабульской земли 7690 Стать родичем солнцу забульской земли, Как если бы мертвый вновь душу обрел, Иль старец бы юностью новой расцвел. Сказителей и музыкантов созвав, Средь множества праздничных игр и забав, Мехраб пировал, от души веселясь Вокруг — ликованье, и пенье, и пляс. За мудрой Синдохт отрядил он послов И много сказал ей приветливых слов. «Подруга премудрая, — молвил он ей, — 7700 Рассеяна тьма светлой мыслью твоей. Тобою с героем союз заключен, Владыки приходят к нему на поклон. Сумела ты делу начало найти, Не хуже сумей до конца довести. Всё сделай, как должно: тебе вручены Венец, и престол, и богатства казны». Синдохт, эти речи услышав, к себе Вернулась и весть принесла Рудабе: «С тобою увидится скоро твой друг, 7710 Избранник достойный, любимый супруг. Коль дева и витязь скромны и чисты, Задеть их не может рука клеветы. Ты к цели упорно, стремительно шла, И счастье желанное ты обрела». Ей дочь отвечала: «О лучшая мать, Достойная всюду хвалу пожинать! Мой светоч, внемли славословьям моим: Будь прах твоих ног изголовьем моим, Тебя да минуют и сглаз и беда, 7720 Пусть радость живет в твоем сердце всегда!» И с дочерью кончив беседу на том, Синдохт обратилась к убранству хором. Все блещет, и винные чаши горят, В них мускус, и амбра, и роз аромат. Широкий ковер разостлали сперва: Рубины — цветы, изумруды — листва. В другом было поле из жемчуга сплошь — За капли воды эти перлы сочтешь. Воздвигли в чертоге престол золотой; 7730 Работы китайской он был, не простой. Искусной резьбою он радовал взор. По золоту чистому хитрый узор Лучился алмазами, лалами цвел; То был драгоценный кеянский престол[244]. Как райская дева, к венцу убрана, Сияя волшебной красою, одна В покое, невеста как солнце блестит, И доступ в покой тот укромный закрыт. Украсился празднично Кабулистан, 7740 Блистателен, радужен, благоухан. Идет вереница индийских слонов, На каждом — богатый румийский покров. Сидят на слонах музыканты, певцы; Блистают на них золотые венцы. Готовится встреча гостям дорогим. Рабы в ожиданьи: приказано им Разлить благовония щедрой рукой, Вдоль улиц атлас разостлать дорогой, Дождем золотым долгожданных встречать 7750 И свежими розами путь усыпать. [Заль приезжает к Саму] Заль мчится, меж тем, нетерпения полн, Как птица в полете, как по морю челн, И радостно каждый встречает его; Везде ликованье, везде торжество. Вот криком бойцов оглашается даль: «Домой воротился наш доблестный Заль!». Предстал пред могучим воителем сын, В объятьях сжимает его исполин. Заль низко потом поклонился бойцу; 7760 Что видел и слышал, поведал отцу. Отец от рассказа душою расцвел И радостно с Залем воссел на престол. Рассказывать стал о Синдохт и, смеясь, Подшучивал развеселившийся князь. Сказал: «Из Кабула я принял посла. То женщина (имя — Синдохт ей) была. Вняв просьбе ее, произнес я обет, Что впредь причинять ей не стану я бед: Просила защиты, подмоги моей, 7770 И тут обо всем столковались мы с ней: О свадьбе владыки забульской земли С прекрасною девой кабульской земли; О том, что мы в гости отправимся к ним И жгучие горести их исцелим. Сегодня гонец ею прислан с утра: Мол, все приготовлено, ехать, пора. Что ж ей и Мехрабу в ответ мне сказать, Какие в посланье слова нанизать?» Речь Сама услышав, от радости пьян, 7780 Лицом, словно яхонт, зарделся Дестан, И вымолвил юноша пламенный тот: «Коль светлый твой разум уместным сочтет, О витязь, готовься дружину вести; Мы, следом скача, потолкуем в пути». На Заля взглянув, улыбнулся боец, Он понял, что сердцем изныл удалец, Что в мыслях его — дочь Мехраба одна, Что темною ночью нет бедному сна. Сам отдал приказ, и гремит барабан, 7790 Разобрана ставка, снимается стан, И посланный мчится от богатыря — Обрадовать вестью Мехраба-царя: Сказать, что в пути первый витязь страны, С ним доблестный Заль, и бойцы, и слоны. К Мехрабу посланец примчался; что знал, Что видел и слышал, он все рассказал. От радости вспыхнул отец Рудабе, Возносит он благодаренье судьбе, Литаврам и трубам велит он играть. 7800 Нарядней фазана кабульская рать. На спинах слонов, дух людской веселя, Запели певцы... Стала раем земля. Сверкая на солнце, в лазурь вознесен Рой пурпурных, желтых, лиловых знамен. Запела свирель, трубы грянули в лад, Звенят бубенцы и кимвалы гремят. Не сразу поймешь, то ли страшный здесь суд, То ль шумно-веселое празднество тут. Завидев храбрейшего мужа земли, 7810 Царь, пеший, к нему поспешил издали. Обнялся с Мехрабом Забула глава, От сердца промолвил привета слова. А тот исполину хвалу воздает, Восславлен и доблестный Заль в свой черед. И снова Мехраб на спине скакуна — Сказал бы, взошла над горою луна. Венчает он Заля венцом золотым. Алмазным сиянием сплошь залитым. В пути вспоминая прошедшие дни, 7820 Ликуя, Кабула достигли они. За трелью звенит серебристая трель, Запели и лютня, и ченг, и свирель. Сказал бы, и двери и стены поют. . . Сияет страна, словно райский приют. Игривы, ретивы, бегут скакуны, И гривы их мускусом умащены. Выходит Синдохт из дворцовых дверей, И триста рабынь опоясанных с ней, И каждой фиал ослепительный дан, 7830 И в каждом — жемчужины, мускус, шафран. Бросали они самоцветы гостям. Звучали хвалы и приветы гостям. Кто в празднестве этом участвовал, тот Ушел, осчастливлен обильем щедрот. К Синдохт обратился с улыбкою Сам: «Когда же невесту покажешь ты нам?». Ответ был: «Достаточно ль дар твой велик, Чтоб солнца увидеть сияющий лик?» «Что хочешь, — воитель ей молвил в ответ, — 7840 Потребуй, отказа ни в чем тебе нет. Венцом и престолом, казной и страной Владеть вам отныне совместно со мной». И входят они, ликованья полны, В покой светозарный невесты-весны. Сам, кинув на ту луноликую взгляд, На месте застыл, изумленьем объят; Как славить прекрасную деву, не знал, И даже ее созерцать не дерзал. С Мехрабом он тут заключил договор, 7850 Как людям обычай велит с давних пор. На трон молодых усадили вдвоем, Рубиновым их окропили дождем. Венец лучезарный надет на царя; Невесту алмазы венчают, горя. Прислужники списки сокровищ внесли. Что юной царевне в приданое шли. Так много их было, что уху навряд Под силу б их выслушать было подряд. Дивился сокровищам Сам—великан 7860 Твердя в изумленьи: «О правый Йездан!» Неделю потом веселились они, За кубками сидя и ночи и дни. Чертог озаренный сияет, как рай; Ликуя шумит торжествующий край. Пируют семь дней, семь ночей до зари Дестан со своей сладкоустой пери. Из княжьих палат во дворец перешли, Еще три недели в пирах провели. У входа построились витязи в ряд, 7870 На них золотые запястья горят. В день месяца первый, клич кликнув бойцам, В Систан с ними двинулся доблестный Сам. Дестан, проводив исполина-вождя, В весельи неделю еще проведя, На спины верблюдов шатры взгромоздил, Царевну-луну в паланкин усадил. Синдохт и Мехраба с родными в Систан Повез он, большой снарядов караван. С весельем в сердцах и с обильем даров, 7880 Хвалу воздавая владыке миров, Полуденной вскоре достигли земли, Сияя, с зарею в столицу вошли[245]. Сам-витязь вином, пламеневшим, как лал, Три дня и три ночи гостей угощал. В Забуле оставив Синдохт с Рудабе, Владыка в Кабул воротился к себе. А Сам-богатырь бремя княжьих забот Дестану вручил и собрался в поход. К далекому Западу, в Кергесаран 7890 Свой стяг величавый помчал великан, Сказав на прощанье: «Во власть мне даны Там земли, да вряд ли они мне верны. На них Менучехром дана с давних дней Мне грамота — мол, управляй и владей. Опасности в Мазендеране нас ждут, Издревле там яростных дивов приют. О, Заль мой, тебе я вверяю дворец, И княжеский сан, и престол, и венец». Единоударный повел рвою рать, 7900 С подругой Дестан продолжал пировать; Возвел Рудабе на престол, и чело Венцом ей украсил, сиявшим светло. вернуться

244

Кеянский престол (тахт-е кейан), трон царей, царский вообще, а не только кеянидский.

вернуться

245

Здесь в оригинале непередаваемая внутренняя рифма: светозарный, победоносный — фируз и полуденная земля Нимруз (другое название Систана).