Право Выбора

— Что, если война закончится… Иным образом? — Осторожно задала вопрос Гермиона.

— Ну же, кто мне только что говорил, что верит в Поттера? — Неожиданно подмигнул он. — Найди в себе слизеринку, Грейнджер. Война будет выиграна. Просто не твоими руками. А теперь прошу меня извинить — необходимо подготовиться к возвращению отца.

— Я хочу вернуть свою одежду! Пожалуйста… — Если Малфой говорит правду и она сможет увидеть Гарри и Рона, то совершенно не хотелось показываться друзьям в подобном виде, чтобы они не подумали Мерлин-знает-что о ней. К сожалению, Драко сразу догадался об этом:

— Уизли придётся смириться, что Малфой-Мэнор — не Нора. Здесь не приветствуют маггловские тряпки. — Бескомпромиссно ответил он.

— Да уж, это точно не Нора! Там тепло, уютно, там по коридорам не ходят Пожиратели Смерти, там не пытают подростков, гигантские змеи не едят людей, а маггловскими творениями восхищаются! — Не сдержалась Гермиона. — И я была бы счастлива однажды стать частью семьи, что там живёт!

Малфой отшатнулся, словно она его ударила, в глазах на секунду блеснула боль, но он быстро взял себя в руки, вновь становясь безразличным и отстранённым. Словно в очередной раз поправил чуть съехавшую маску.

— Единственное творение магглов, которым я готов восхищаться, находится в этой комнате. Но ничего другого в своём доме терпеть я не намерен. — Развернувшись, он быстро покинул комнату.

========== 6. ==========

Покинув свою комнату, Драко устало прислонился к стене, после чего сполз по ней и некоторое время сидел в холле поместья, обхватив колени руками. Видимо, в ближайшей перспективе у него подобное времяпрепровождение будет частым, раз в его комнате будет находиться эта несносная девчонка.

Признание, на которое Малфой так отчаянно решился, тяжело далось ему. Слизеринец надеялся, что, облегчив душу, почувствует себя лучше, однако теперь ощущал лишь опустошение. Грейнджер не просто отвергла его, она посчитала его слова розыгрышем. Он определённо не так планировал повести этот разговор. Это должна была быть простая констатация факта. Всего лишь объяснение его мотива, не более. А в итоге он в очередной раз продемонстрировал свою слабость.

Боялся ли он её реакции? Да, определённо. С гриффиндорки сталось бы бросить признание ему в лицо, посмеяться. Ясное дело, в случае чего, он перевёл бы разговор в злую шутку, но мало кому хочется, чтобы ему плевали в душу. Малфой не был глуп и иллюзий на её счёт не питал. Он рассчитывал слегка обескуражить Грейнджер и заодно отучить её от привычки донимать его вопросами постоянно. Потому что любовь любовью, но терпеть гриффиндорскую золотую девочку в своей комнате круглые сутки тоже надо умудриться. Он не Макгонагалл, чтобы приходить в восторг от её бесконечных вопросов по делу и без.

В итоге он так и не понял, восприняла ли она его слова всерьёз в принципе. Должна была, раз Драко дал ей понять, что сбежать не позволит. В других обстоятельствах он бы не вёл себя как слон в посудной лавке, но времени на более адекватный план у него просто не было. Приходилось переть напролом и действовать топорно.

Грейнджер же была сосредоточена только на мыслях о своих тупых дружках, их шансах на спасение, на плане побега. При всём этом, она не упустила возможность прочитать ему мораль о том, что он должен был сделать и чью сторону в войне принять. Драко дал ей понять, что готов сидеть в Азкабане, но всё равно хочет дать Поттеру шанс победить, а она в благодарность заявила, что мечтает по окончании войны поселиться в вонючей Норе с проклятым рыжим нищебродом…

Она действительно хочет, чтобы этот урод целовал её нежную шею своими вечно жирными от курицы губами? Чтобы нелепо мял её грудь своими веснушчатыми пальцами? Чтобы вошёл в неё, лишил невинности, оставив после себя только лишь боль? Неумело и вероломно, думая только о себе.

Драко с трудом сдержал подступившую к горлу тошноту, вспомнив то мерзкое совокупление Уизли с Браун, за которым однажды их застукал. Представлять на месте этой безмозглой дуры Гермиону было совсем невыносимо, однако он упрямо продолжал делать это, смакуя подробности. Слизеринец надеялся, что когда-нибудь это сработает. Что Грейнджер, наконец, станет ему противна. Что это поможет излечиться от преследующего его наваждения.

Грязнокровка, которая по уши влюблена даже не в Избранного Поттера, а в его нелепого подпевалу. Где же её хвалёные мозги? О чём она собирается говорить с ним, когда он вылезет из койки и сходит пожрать? Она на самом деле мечтает о подобной жалкой жизни? Хочет вечно тащить за собой этот балласт?…

Раз Грейнджер так нравится во всём доминировать, неужели не интересней это делать с кем-то более достойным? Она так любит командовать, вести за собой…

Наверняка ей понравится быть сверху… Моментально в голове появилась картинка, как она садится к нему на колени, на ней та его белая рубашка, в которой она спала этой ночью в его постели…Как её промежность трётся о его до боли возбуждённый член, пока она расстёгивает по одной пуговице, оголяя свою идеальную грудь… Как она склоняется к нему, скользнув языком в рот, а его руки зарываются в непослушных кудрях… Как она слегка приподнимается, чтобы расстегнуть ширинку на его брюках… Она такая мокрая, готовая для него, а не для какого-то грёбаного Уизли… Как она вытаскивает его член, не снимая с него брюк, и приставляет к своему влагалищу… Чёрт, надо остановиться…

Слегка покачнувшись, Драко заставил себя снова встать на ноги. Именно этим вечно заканчивались все его попытки вызвать у себя отвращение к Грейнджер – возбуждением… Пора было привыкнуть, что это бесполезно. Ничего не изменится: ни его к ней отношение, ни её к нему.

По большому счёту, Гермиона вообще никак не отреагировала на его признание. Задала вопрос о его мотивах для спасения, получила прямой ответ, после чего вернула разговор к интересующей её теме. Юноша криво усмехнулся. Ей просто нечего ему ответить. Отношение Грейнджер к Пожирателю Смерти и так очевидно.

В одном гриффиндорская всезнайка права: пока она в Мэноре, два идиота, сидящих в темнице, будут пытаться её вытащить, снова попадутся, а дать возможность этим убогим сбежать во второй раз он не сможет. Что ж, придётся помочь им немного разочароваться в своей подруге. Даже если не получится, по крайней мере, он позабавится. В конце концов, о том, что его фантазиям о Грейнджер не суждено сбыться, известно только ему. А Поттеру и, разумеется, Уизли, можно скормить и другую версию происходящего этой ночью в его комнате.

Спустившись в подземелье, Драко отпустил дежурящего там Петтигрю, пообещав последить за пленниками самому:

- Кто бы мог подумать, Святой Поттер у меня в гостях. – Протянул он самым высокомерным тоном, на который был способен. – Уизли, ты, наконец, увидел, как должен выглядеть дом чистокровной волшебной семьи на самом деле? Жаль, что тебе практически не довелось побывать на верхних этажах, хотя, уверен, даже подземелье намного комфортней той картонной коробки, в которой обитает твоя семья. Поттер, тебя не спрашиваю, после комнаты под лестницей ты наверняка чувствуешь себя как дома.

- Малфой! – Хромая, подошёл к решётке Рон. – Где она? – Сразу задал он вопрос, совершенно не обращая внимания на его издёвки.

- Оу, Уизли, какой ты любопытный, так скоро хочешь перейти к самому интересному? А как же прелюдия? – Усмехнулся он.

- Где Гермиона, Малфой? – Повторил вопрос Рона Гарри.

- Спокойствие, джентльмены, всему своё время. – Широко улыбнулся Драко, продолжая нарочито манерно растягивать слова, вытащил из кармана зелёное яблоко, которое взял с собой после завтрака. – Простите, что вам предоставили не самые удобные комнаты в поместье, но тут ничего не попишешь, у нас, скажем так, конфликт интересов. – Продолжал он, плавно подходя к цели своего визита. – Вот грязнокровке повезло больше, ей достался, кхм, люкс. – С этими словами он начал крутить яблоко в руках.

- Я убью тебя, Малфой! – Заорал Рон. – Где Гермиона, отвечай!